— Тебя как зовут-то? — поинтересовался толстяк у Плетнева.
— Антон, — ответил тот. — А тебя?
— Видел, как кабак называется?
— Угу.
— Вот так здесь меня и зовут. Я у здешних пацанов что-то вроде талисмана.
— Значит, ты — Пузо?
— Ага.
— Похож, — весело сказал Плетнев. Минут пять они пили пиво и болтали о разных пустяках. Затем заказали по второй. Плетнев сделал большой глоток, слизнул с губ пену и небрежно произнес:
— Слышал, у вас тут есть какая-то бригада… Не то «черные псы», не то «черные волки». Черномазых вырезают.
Пузо сдвинул брови, поразмышлял, затем покачал большой лысой головой:
— Никогда о такой не слышал.
— Нормально, — усмехнулся Плетнев. — Живешь в столице, а ни хрена не знаешь. Мой друган пару месяцев назад здесь ошивался, вот и познакомился с одним «волком». На Арбате. Тот ему даже портрет свой подарил. Я хотел этого парня разыскать, да адрес его потерял, когда одному черномазому на Казанском вокзале табло чистил. Но портрет у меня остался.
— Портрет, говоришь?
— Угу. Один мазила на Арбате намалевал, пока они пиво пили. Хочешь, покажу?
— Давай.
Плетнев достал из кармана рисунок и протянул его толстяку.
— Знакомое лицо, — сказал Пузо. — Погоди… Где-то я его видел.
— Где? — порывисто спросил Плетнев и даже подался вперед.
Движение оказалось слишком резким. Пузо сощурил глаза и подозрительно осведомился:
— А ты часом не легавый, браток? Плетнев растянул губы в ухмылку.
— Ага. У меня под рубашкой погоны майора. Зеленкой нарисовал. Показать?
Толстяк окинул его недоверчивым взглядом.
— Гм… Зеленкой, говоришь? Плетнев брякнул кружкой об стойку.
— Слушай, Пузо, кончай меня в менты записывать, — раздраженно сказал он. — А то не посмотрю, что ты гигант, и отстучу на твоей физиономии «Турецкий марш».
— Ладно, не горячись, — примирительно сказал толстяк. — Я пошутил. — Он поднялся со стула, держа в толстых пальцах картинку. — Посиди тут, братан. А я братву порасспрашиваю. Как, говоришь, бригада называется?
— «Черные волки». Или что-то типа того.
— Хорошо. Глотай пиво и думай о телках, а я скоро вернусь.
Вернулся Пузо минут через десять. Протянул картинку Плетневу.
— Не. Никто твоего друга тут не знает.
— Точно?
— Точнее не бывает. Правда…
— Что? — выпалил Плетнев. Пузо лениво поскреб пальцами небритую, толстую шею.
— Один чел вроде видел его тут дня три назад. Хочешь, можешь сам с ним поговорить.
— А где он?
— Да на улице стоит курит. Проводить, что ли?
— Давай.
— Пиво-то хоть допей, — кивнул толстяк на недопитую кружку.
