— Хорошее сравнение, — заметил Мельник, поглядывая то на Штыря, то на Борового, то на Апостола.
— Я вижу, тебя что-то смущает? — с улыбкой поинтересовался Апостол у Штыря.
— Смущает, — ответил тот.
— Что именно?
— Я не верю, что они согласятся. Они же не идиоты.
— О, на этот счет можешь быть абсолютно спокоен, — улыбнулся румянолицый Апостол. — Они согласятся. Если мы очень постараемся. Мы должны их убедить, и мы сумеем это сделать.
— Кажется, я понял, — заметно оживляясь, проговорил Мельник. — Ты говоришь про язык силы?
Апостол покачал головой:
— Нет, Мельник. Я говорю не про язык силы. Я говорю про язык веры. — Он помолчал несколько секунд и затем, улыбнувшись, сказал таким тоном, словно речь шла о чем-то само собой разумеющемся: — Мы примем ислам.
Прошло не меньше минуты, прежде чем Штырь и Мельник пришли в себя.
— Че-то я не понял, — протянул Штырь, — ты прикалываешься, что ли?
— А разве похоже, что я прикалываюсь? — поинтересовался Апостол с холодком в голосе.
Штырь пристально на него посмотрел. Перевел взгляд на Борового и спросил:
— Че это за приколы, Боров? Может, я тупой и чего-то не догоняю?
— Да, Боров, разъясни, — попросил сбитый с толку Мельник. — Какой, на хрен, ислам? Зачем он нам?
— А вы пошевелите мозгами, — сухо сказал парням Боровой. — Для наших акций нам нужны люди. Смертники. Так?.. Так. Но смертников у нас нет. А у черномазых этого добра навалом. Вот мы и попросим их поделиться.
— Но брататься с черными — это западло, — гнул свое Штырь.
— Западло? — Боровой усмехнулся. — Хорошо, убедил. Значит, смертником будешь ты. Идет?
— А я не боюсь смерти, — сказал Штырь. — Надо будет умереть — умру.
Боровой смерил Штыря долгим, внимательным взглядом.
— Верю, — сказал он наконец. — Если понадобится, ты умрешь без страха. Но я не хочу, чтобы ты умирал. Ты нам нужен. Ты нужен нашей бригаде. Нужен нашему общему делу.
— Громко говоришь, — усмехнулся Штырь.
— Говорю то, что думаю, — сказал Боровой. Штырь подумал и махнул рукой:
— Ладно. Черт с вами. Сделаю как вы скажете. На этот раз переглянулись Апостол и Боровой.
— Вот и хорошо, — сказал Боровой. — Слышь, Мельник, у нас с Апостолом к тебе есть разговор.
Мельник слегка напрягся.
— Че за разговор? — настороженно спросил он.
— Ты готов пойти на жертвы ради нашего общего дела?
— Конечно.
— На любые? Мельник дернул худой щекой.
— На любые. Скажешь сделать обрезание — сделаю. Но при условии, что это поможет нашему делу.
— Хорошо, — сказал Боровой. — У тебя, кажется, умерла бабка?
