Выйдя на улицу и вдохнув полной грудью чудесный лемежский воздух, Турецкий понял, что кое-что упустил. Он вернулся в клуб и нашел менеджера, с которым разговаривал.
— Вы сказали мне, что Белов играл хорошо и услугами тренера не пользовался?
— Совершенно верно.
— А те, с кем он играл? Мэр и судья? У них есть тренер?
— У мэра есть. Виктор Аскольдов. Наш лучший специалист! Он когда-то с самим Борисовым играл! Знаете, кто это?
— Наверно, теннисист?
— Точно. Вот это был мастер! Какая подача! Какая игра на задней линии… А помните, на Кубке Дэвиса…
— Зубы мне не заговаривайте. Аскольдов сейчас в клубе?
— Да, но у него занятия…
— Скоро закончатся?
— Примерно через полчаса.
— Где у вас тут можно отдохнуть?
— Бар к вашим услугам. Если хотите, есть прекрасный массажный кабинет. Там у нас такой китаец уникальный есть, он…
— Расцветает провинция, а? — не то порадовался, не то вздохнул Турецкий.
— Какая мы провинция, — возразил менеджер, — мы — цивилизация!
Турецкий поинтересовался ящичком Белова, и оказалось, что все в сохранности, будто в клубе надеялись, что Белов еще вернется и разделает всех под орех. Вот почему у него дома не оказалось ни ракеток, ни мячиков — все хранилось в спортклубе.
Аскольдов оказался сухопарым мужчиной с аскетичным лицом. И вполне дружелюбным — его отнюдь не смутила корочка Турецкого. И про теннисные тренировки Турецкий без проблем узнал у него все, что было нужно. Только все оказалось наоборот. Навоше было сорок лет, а судья подбирался к седьмому десятку.
Турецкий удивился:
— А как же это получается, что молодому мэру тренер нужен, а пожилому судье — нет?
— Сердит очень, — усмехнулся Аскольдов. — Сам все знает. Говорит, по телевизору все видел и нечего деньги на ветер выбрасывать. Говорит, в бадминтон на пляже играет и в теннис сможет, невелика, мол, разница.
— Рачительный у вас судья. И что, хорошо играет?
— Шутите? Да никак вообще.
— А Белов как играл?
— Это кто? — наморщил гладкий лоб Аскольдов.
— Профессор тут у вас был. Застрелился недавно.
— А, этот прилично. Агрессивно очень. Техника слабовата, конечно, но кураж… Подача — выход к сетке — удар! — приятно было смотреть. И мэр так же примерно. Только он послабее. Но проигрывать не любит — страшное дело. Вот и натаскиваю его. — Асколь-дов подмигнул: — Уж не выдавайте, ладно?
— Могила. Так почему же судья играл с Беловым?
— Наоборот. Профессор — с ним. Подачу отрабатывал. А это уж — все равно с кем, хоть с Питом Самп-расом, хоть с кенгуру.
