— А вы посмотрите.
— Вы скажите, и я посмотрю.
— Неужели не любопытно? — Шляпников выказал некое подобие удивления.
Турецкий равнодушно молчал, на самом деле все больше внутренне раздражаясь.
— Там фотография, — сдался Шляпников.
— Одна?
— Да.
— Чья?
— Моя.
Турецкий открыл конверт, встряхнул его, и на стол действительно выпала фотография. На ней был Шляпников. Он сидел в шезлонге на каком-то пляже. Вокруг его головы была нарисована мишень, рядом надпись: «Скоро». Выглядело все это очень недвусмысленно.
— Так… — Вставать было лень, но мысленно Турецкий пару раз прошелся по кабинету. — По почте пришло? Хотя на конверте ничего нет — ни адреса, ни штемпеля… Как вы это получили?
Шляпников развел руками:
— Просто лежало на рабочем столе. Среди деловых бумаг. Вчера вечером присел разгрести текучку и — вот…
— А секретарша что говорит?
— При чем тут секретарша? Я конверт у себя дома нашел.
— Ого! — На этот раз пауза Турецкого затянулась.
— И что мне теперь делать? — не выдержал Шляпников. — И чего ждать?
— Понятия не имею. Может, это просто шутка ваших домашних.
— Исключено.
— Тогда друзей. У вас есть какие-то предположения?
— Ни малейшего, — удрученно произнес Шляпников.
Турецкий закурил. Шляпников глянул на пачку сигарет, лежавшую на столе, — «Давидофф».
— А я вот не люблю дорогие сигареты, — признался олигарх. — Как привык с юности ко всякой дряни, так вот «Яву» и смолю.
— При чем тут цена, — возразил Турецкий, — просто «Давидофф» длиннее стандартных сигарет на четверть, дольше курится… Ладно, давайте подытожим. Ситуация, которую вы мне обрисовали, требует оперативного вмешательства. И возможно, весьма нестандартных действий. А возможно, ничего не требует.
— Честно говоря, у меня какое-то нехорошее предчувствие.
— Лишняя мнительность вам сейчас ни к чему. Забудьте про свое предчувствие.
Турецкий внимательно смотрел на Шляпникова. Впечатления истерика тот не производил. Ирине бы его показать. В качестве учебного пособия… Ну уж нет, нечего факультативы устраивать! Ей и так хватает.
Турецкий собрался с мыслями:
— Вот что, Герман Васильевич. У меня есть друзья, которые занимаются частным сыском, довольно ушлые ребята… и на вашем месте я бы…
Шляпников сунул руку в карман за своими сигаретами. Тут Турецкий, к своему изумлению, заметил, что на рукавах безукоризненного пиджака олигарха пришиты налокотники. Шляпников заметил этот взгляд, чуть улыбнулся и пояснил:
— Люблю носить одежду долго. Для того чтобы привыкнуть к вещи и признать ее своей, мне требуется время. А зачем потом отвыкать от нее, когда случается мелкая неприятность? Вы меня понимаете?
