Постояв еще несколько секунд, Кристина бесшумно выскользнула в общий зал.
На столе завибрировал мобильник, и кабинет наполнился звуками популярной мелодии. Бойков посмотрел на экран и улыбнулся.
— Да. Привет, Томочка. Как у тебя дела?
— Нормально, — услышал он голос жены. — Ты сейчас не занят?
— Нет, я в ресторане. Решил посидеть, подумать о жизни. Слегка выпить. Как Дашка?
— Все в порядке, пришла из школы. Пятерку получила.
— Умница. Поцелуй ее за меня.
— Уже поцеловала. Петя, если ты за рулем, не пей слишком много.
— Много не буду, обещаю. Где была сегодня?
— В церковь ходила. Поставила свечку. За тебя и за Дашку. Ладно, приятного аппетита, не буду тебя отрывать.
— Я тебя люблю, Тома.
— Я тебя тоже. Пока.
Бойков бросил телефон на стол, выпил еще одну рюмку.
«Жизнь — странная штука, — подумал он. — Все вещи в ней перемешаны между собой и крепко связаны. Если бы сейчас Господь Бог предложил бы мне на выбор — начать новую жизнь или продолжить эту, я бы не знал, что ему ответить. С одной стороны, конечно же новую. Чтобы в ней не было всей этой грязи, бандитских рож, от которых хочется блевать, постоянных разговоров о том, кто кого и как завалил. Но ведь, с другой стороны, тогда бы в ней не было Томы и Дашки. А если в этой жизни есть что-нибудь ценное, что-нибудь такое, ради чего хочется жить, так это они. Вот такая вот ерунда получается. В демократическом государстве ее называют свободой выбора».
Еще одна рюмка.
«Бандитские рожи! А сам-то ты кто? Агнец божий, непорочный. Никто ведь силком не тянул. Ни Виталик, ни кто другой. Чего сейчас говорить, что не знал, чем он занимался? Все было честно. Так что был у тебя выбор, Петя, был. Просто ты очень хотел выжить в этом мире, очень хотел жить, как нормальный человек. Вот теперь ты так и живешь. И не надо говорить, что за эти годы Виталий изменился. Он уже тогда, когда вы случайно встретились, был таким. И ты это знал. Сразу понял, да он и скрывать ничего не стал. Только очень долгое время ты предпочитал этого не замечать. Тебе так было удобнее. А ты вспомни, вспомни хорошенько зиму девяносто четвертого, когда ты был вынужден бегать от контролеров по электричкам? Вспомни, чем ты тогда занимался? Своего мудака начальника давай вспомни, как это все было на самом деле».
Как при обратной перемотке, перед глазами начали проноситься сцены из жизни.
Вчерашний день, позавчерашний, месяц назад, год.
Кадры все убыстрялись и убыстрялись, наконец они понеслись с ошеломляющей скоростью.
