Косовский одуванчик | страница 57
– Моя сабля куда как опаснее, но и ты не турецкий султан. Убийства сержанта даже CNN не заметит.
– Ладно, вот тебе CNN на кассете – без лжи…
– Запускай, только я, наверное, засну. Джон вставил кассету в видеомагнитофон.
Я уселась как судья. На экране появилась живая картинка. Под ней надпись: «Норман Мейлер», потом рядом с Мейлером появился крупным планом другой мужчина и надпись: «Уильям Стайрон».
– Мейлера знаю, а кто этот второй, Стай-рон, – про такого писателя не слышала.
– Здесь Мейлер хорошо выглядит. Смотри и не издевайся. Слушай, что они говорят.
Норман Мейлер: «Принципы ведения войны подразумевают, что две страны дошли до самого предела и готовы к войне до взаимного истребления, готовы нести человеческие потери. Я полагаю, что война в Косове, которую я презираю до глубины души, есть самая грязная война из всех мне известных. Годами я испытываю двойственные чувства, когда речь заходит о Билле Клинтоне. Стыдно, что конец войны он отмечает как великую победу. Если бы он сказал: „Эта война была ужасна, мы с самого начала совершили грандиозную ошибку, и сейчас обязаны возместить нанесенный нами ущерб“, – может быть, я стал бы его уважать».
Камера повернулась к Уильяму Стайрону.
– Этого я не знаю, – говорю.
– Смотри!
Уильям Стайрон: «Целиком согласен с Норманом, особенно с тем, что эту войну не следовало начинать. Я думаю, что Мадлен Олбрайт, особенно на первых этапах этой заварушки, провалила переговоры. И это так или иначе вынудило нас ввязаться в войну, которую, вероятно, не следовало начинать».
Норман Мейлер: «Я не могу поверить, что албанцы вызвали сочувствие этих тотально равнодушных людей. Я думаю, НАТО надо было вступить в войну, чтобы продемонстрировать свою силу и тем самым привести к глобальному единению капитализма в Европе. Истинные мотивы этой войны намного грязнее продемонстрированных обществу. Как можно утверждать, что эта война носит исключительно гуманитарный характер? Помню обо всех ее последствиях. Сотни тысяч албанцев и сербов никогда психологически не оправятся от бомбардировок, насилия и ужаса. Я уверен, что после всего этого албанцы и сербы станут еще больше ненавидеть друг друга. И в этом им старательно помогает наше телевидение, а в еще большей степени – новости Интернета».
Уильям Стайрон: «Норман, однажды ты сказал, что Интернет есть самое страшное убийство времени, сравнимое разве что с мастурбацией».
Норман Мейлер: «Не помню, говорил ли я такое, хотя, в принципе, с этим согласен».