— Да, — спокойно сообщил он через десять минут работы, — там двойка. Я допустил арифметическую ошибку. Но этот коэффициент не влияет на поведение кривой вблизи сингулярности.
— Да, не влияет, — Биркенау снова мельком глянул на экран, — но в следующий раз будьте аккуратнее, — он растянул губы в улыбке.
Заседание Ученого Совета
10 сентября 13:00
— Космическая струна формирует коническую Вселенную.
— Каким образом?
— Метрика пространства в присутствии струны — коническая. Пространство из евклидова трансформируется в коническое.
— Покажите эволюцию этого процесса.
— Эволюция определяется тремя уравнениями: номер шесть, двенадцать и двадцать четыре.
— Откуда у Вас коэффициент „двойка“ в правой части шестого уравнения?
Реджинальд напряженно думает несколько минут, глядя на исписанную формулами доску.
— Двойка… из уравнения номер восемь, в котором мы использовали преобразование из уравнения номер пять.
— Да что Биркенау, подлец, делает!? Он заставляет его прорабатывать детали. Все в них утонут, и никто ни черта не поймет, — яростно прошипел Гарольд. Он был бледен как мертвец, только глаза горели нестерпимым синим огнем.
— А можно вопрос из зала? — спросил Лидунов, — хотелось бы понять эволюцию струны. Хотя бы простейшей: прямой и неподвижной.
— Да, — сказал Биркенау, — эволюцию струны. Да. Только в искривленном пространстве искривленной струны общего положения, движущейся с некоторой скоростью. Динамику струны. А лучше, эволюцию нескольких таких струн сразу. Будем приближаться к реальной ситуации. Вы же заявляли о результатах, максимально приближенных к реальности, к Природе-матушке, так сказать.
— Совсем офигел!! — Гарольд произнес это почти громко, несколько человек повернули к нам головы, — да нет такой модели и не предвидится!
— И еще хотелось бы услышать о результатах ваших наблюдений на „Спенсере“, — плотоядно ухмыльнулся Биркенау.
Реджинальд отложил мел.
— „Аналитик“ воспринимает графическое моделирование? — спросил он.
— Разумеется. У Вас слайды с мультипликацией?
— Да, почти, — Реджинальд положил перед собой на стол футляр с карандашами.
— Что это он… — начал Гарольд.
— Сейчас с помощью этого видеоскопа я покажу вам результаты моделирования. Могу я попросить выключить свет?
— Попросить, конечно, можете, — как-то рассеяно ответил Биркенау, не обратив внимание на легкий гул удивления в зале. Он смотрел на футляр, на надпись сбоку: „Токио, дом Асакава“, — видеоскоп?… Да… выключите свет… да.
