– Ловко ты их, – сказал Терехин, который находился тут же. – Теперь они на время забудут это легкомысленное понятие «свободная пресса».
Он тоже рассмеялся, я оставался серьезным. Перепуганные журналисты переглядывались между собой. Я демонстративно протянул руку к кобуре, и они попятились назад, к своему джипу.
– Вы прекрасно знаете, что являетесь нарушителями, – сказал я, приблизившись к ним. – В городе введен комендантский час. Проезд после десяти вечера разрешается только по специальным пропускам. Показывайте ваш пропуск, и отправляйтесь на все четыре стороны.
По всему было видно, что мои слова окончательно перепугали журналистов. Они продолжали молчать. Один из репортеров достал из кармана пачку сигарет, вынул одну и протянул пачку приятелю.
– Курить здесь строго запрещено! – командирским голосом предупредил я. – Равно как и громко разговаривать.
Они быстро побросали сигареты в траву, сели в машину и стали перешептываться.
– Накажи их, Витя, – подошел ко мне Терехин, – заставь уважать чужую страну, – он указал на брошенные сигареты.
– Да ну их! – только отмахнулся я и посмотрел на машину иностранцев.
Те, решив, что джип является их территорией, и они могут делать там все, что угодно, плотно закрыли дверцы и окна и закурили.
– Витя, – обратился ко мне напарник. – Разреши перекурить. Я сяду к ним в машину, никто и не заметит.
Я сдался:
– Хорошо, иди. Только попробуй достучаться до них. Теперь эти журналисты будут обходить нас стороной.
Я проводил его долгим взглядом и почему-то подумал, что потерял напарника. Леша подошел к джипу с поднятой вверх правой рукой. Репортеры немного приоткрыли окно. Терехин стал жестами просить у них закурить. Его впустили в машину, и я отошел к ребятам.
– Давайте по местам, – сказал я им.
Мои слова скорее были похожи на просьбу, чем на приказ командира. В любой другой ситуации реакция последовала бы однозначная, ведь мы были хорошо сработанной командой. Но на лицах сослуживцев было написано безразличие.
– Да ладно тебе, Витя, – сказал Гена Москвин. – Ничего не случится, если мы немного посидим здесь. Очень хочется узнать, о чем так оживленно беседует твой напарник с «си-эн-эновцами».
– Да, – подтвердил Саша Попцов. – Ты же знаешь, что движение на дороге перекрыто, и сюда Никто не поедет. Кроме того, этот черный квадрат еще долго будет преследовать меня в кошмарных снах.
– Нет, ребята, – не поддавался я на уговоры. – Приказываю разойтись по местам.
