Он поднял длинную мускулистую руку, показывая, как ставят защиту, а вторую руку сжал в кулак. Джейкоб смотрел во все глаза, но миссис Веллингтон нахмурилась. Алекс поднялся с табурета и, слегка поклонившись, сказал:
— Простите, ради бога. Кухня не лучшее место для уроков бокса.
Аманда Веллингтон вытерла руки о передник, одобрительно посмотрела на высокого джентльмена и, кивнув седой головой с гладко причесанными по-старомодному волосами, согласилась с ним:
— Вот именно. Отведите его на задний двор и поучите своим трюкам, мистер Хэмптон. А мы с Эвелин пока управимся с обедом. Вы, полагаю, останетесь?
— Это очень мило с вашей стороны, но я как-то не рассчитывал…
— Глупости. Я всегда готовлю много, на всех хватит. И мне будет приятно накормить вас по-настоящему, а не как в трактире… Не стесняйтесь. Да и Джейкоб не простит мне, если я вас отпущу.
К удивлению Эвелин, Алекс согласно кивнул и, не взглянув на нее, протянул руку Джейкобу, который уже готов был следовать за ним. Ей в голову не могло прийти, что надменный англичанин готов опуститься до простого общества. Что у него теперь на уме?
Послание Джорджа Аптона доставили на «Минерву», куда Алекс зашел, чтобы обсудить свои проблемы с капитаном, прямо из таверны. Покачиваясь на стуле, Хэмптон долго вчитывался в сердитые чернильные росчерки на дорогой веленевой бумаге, и только через некоторое время до него дошло, о чем идет речь.
Сложив письмо, он сунул его в карман и, утвердив стул на всех четырех ножках, продолжил прерванный разговор.
— Не думаю, что бренди ввозится в Англию легально. Я написал Грэнвиллу и Маклину, чтобы они постарались проверить со своей стороны. Когда разберусь во всех бумагах Веллингтона, пошлю им более точные инструкции. Вот, собственно, и все. Кто бы ни занимался контрабандой, он знает, что, как английский купец, я гораздо в меньшей степени хочу подвергаться всяким проверкам, нежели любой колонист… Но в чем тут смысл? Прибыль, я думаю, после того как они расплатятся со мной, будет невелика.
Джек Ригс вслед за хозяином поднялся на палубу. Жара немного спала. Воздух в гавани был пропитан запахами рыбы и сточных вод. Для него вполне привычный аромат, и его больше волновало, насколько бриз отогнал воду. Кораблей в гавани стояло мало, гораздо меньше, чем в прошлом году в это же время. Война закончилась, а вместе с ней и спекуляции. Торговля замерла. А недавно введенные налоги оказались последней каплей, сломавшей хребет многим фирмам. На верфях, где обычно не умолкал перестук топоров, в этом году царила зловещая тишина. Он вынул трубку из кармана и принялся искать кресало.
