— Уж нет ли у вас дома лисы, которая любит жаркое из крольчатины? — Она усмехнулась, поскольку поняла его грубоватый юмор. Покачав головой, девушка наклонилась и снова потрогала кроликов, затем с еще большим восхищением взглянула на Дунстана, поскольку он снял жилет.
— Мы могли бы поместить их в загон и откормить, чтобы съесть на обед, — предложил он, надеясь ослабить очарование ее глаз, весенней ночи и сладкого аромата ее духов.
Внимательно посмотрев на ее сочные губы, он с трудом сдержал себя.
— Они же маленькие, — проговорила незнакомка.
Дунстан забыл о логике. Единственным желанием было сделать приятное этой хрупкой девушке. Даже при тусклом свете он мог видеть, что под ее простым платьем скрывалась красивая, не стянутая корсетом фигура. Ему стоило только протянуть руку и коснуться ее груди…
Он глубоко вздохнул.
— И куда же мы перенесем их?
Лицо Лейлы озарила улыбка. Она знала, что могла доверять Дунстану Ивесу, даже несмотря на то, что он был самым упрямым и вызывающим раздражение мужчиной.
— Вы думаете, что у вас получится? Крольчихе это может не понравиться, Дунстан прикоснулся пальцем к губам, призывая ее к тишине, затем с удивительной ловкостью для такого большого мужчины набросил пальто поверх крольчихи.
— Возьмите мой жилет для крольчат, — он прижал к себе сопротивляющуюся крольчиху, а Лейла изящными движениями принялась заворачивать в шелковый жилет Дунстана испуганных малышей.
— Куда нести? — спросил он.
Вместо объяснений Лейла зашагала вперед через поле в направлении скалистого холма. Душу ее переполняла радость. Впервые за многие годы она почувствовала себя свободной, и ей хотелось смеяться. Она почти физически испытывала удивительную легкость и новые приятные ощущения.
— Сюда. Здесь есть щель, — она присела, чтобы показать ему трещину в холме. — Можно мне положить ваш жилет в гнездо, чтобы было мягче?
— Пожалуйста, — сухо, но с достоинством ответил он.
Молодая женщина улыбалась в ответ на его обычно строгий тон. Она быстро и заботливо уложила жилет с его драгоценным содержимым в расщелину среди камней. Покончив с этим, присела в сторонке, чтобы Дунстан мог выпустить крольчиху. Затаив дыхание, его спутница наблюдала, как та фыркала и дергала носом, пока не определила местонахождение своих новорожденных, а затем скрылась в расщелине среди камней. Смех облегчения и радости сорвался с ее губ, и она смело наклонилась, чтобы обнять мускулистую шею Дунстана.
— Вы такой замечательный человек! Спасибо, сэр. Не многие поступили бы так.
