— Действительно могучие? — с явным интересом переспросила Галя Романова и засмущалась некоторой двусмысленности своего интереса, поскольку все посмотрели на нее и засмеялись. — Нет, ну что вы?
И это вызвало еще больший смех.
— Галка, ты не о том думаешь, — лучась от удовольствия, воскликнул Грязнов. — Вот Володьке настучу!
— Ладно, успокоились, — поднял руку Турецкий. — Вопрос верный, я понял, о чем Галя спрашивает. Подоплека такая: мог ли этот следователь воздействовать на свидетелей? Ты об этом, Галя?
— Ну конечно, — словно обиделась она. — А вы сразу… бог весть что…
— Действительно, — серьезно ответил подполковник Романовой. — Образно говоря, типичный сибиряк, в классическом его исполнении. Рост, плечи, облик — все в его пользу.
— Кроме? — спросил Турецкий.
— Ну да, можно сказать, кроме того самого. Правда, верность хозяину всегда, во все века в России высоко ценилась, это вам должно быть хорошо известно, — многозначительно развел руками Симагин. — Кстати, я не сказал вам: там, на месте, был еще один важный свидетель, который также отказался в дальнейшем от своих показаний. Это местный участковый, некто Данин. Он первым облазил еще горевшие обломки, некоторые трупы обнаружил и, кроме того, вытащил к самой дороге еще живого тогда пассажира. Который, как вам известно, умер через три дня в больнице. Не приходя в сознание. Но у меня есть подозрения, что ему помогли. Хотя доказательств никаких. Я там не был. А расследований также никто не проводил.
— «На яму» эксперты выезжали?
— Александр Борисович, да я сам бригаду послал!
— И надо полагать, их заключение по горячим следам дает основание сделать выводы об ошибке экипажа?
— Теперь — да.
— Что с телами погибших?
— Их собирались отправлять в Москву, когда от вас пришло указание оставить на месте. Это обстоятельство вызвало, скорее, не недоумение, а определенную тревогу. Предлагалось даже сжечь тела тут, а родственникам выдать урны. Думаю, дело в том, что вы быстро прилетели. И еще позволю себе один факт. Расул сказал мне, что видел во лбу покойного министра след от смертельного огнестрельного ранения. На это ему указал участковый инспектор Данин, и он же показал на отверстия в обшивке самолета, напоминавшие такие, что оставляет пулеметная очередь. И эти факты еще больше напрягли ситуацию. Видимо, поэтому в уголовном деле они не фигурируют. Я полагаю, что с этими уликами, оставленными преступниками, возиться не стали, их попытались уничтожить. Если смогли.
