Романова кивнула, понимая, что Каплер просто не хочет выходить из кафе вместе с ней. В Галином поле зрения только что оказалась за слегка подмерзшими стеклами окон паркующаяся возле кафе белая «девятка».
— Если что — звоните, — приветливо улыбнулась Нинель, на ходу застегивая свою мини-курточку. — Или теперь мне повестку пришлют, если следователь?..
— Вы знаете, да, скорее всего…
— Ничего страшного, не беспокойтесь, я приду. И ни от своих слов, ни от своего мнения точно не откажусь… Удачи вам!
И Каплер дробно застучала своими шпильками в сторону выхода.
«Теперь по крайней мере ясно, — усмехнулась про себя Галя, — почему она так легко оделась!»
Романова с интересом уставилась в окно. Из машины буквально через минуту выбрался улыбающийся, высоченный блондин, а спустя еще секунду ее бывшая собеседница оказалась в его объятиях. Блондину было никак не больше двадцати пяти лет, и в этой связи Галочке стало понятно и то, почему Нинель предпочитает молодежный стиль, с большим трудом вписывающийся в ее возраст…
Отчего-то ей сделалось грустно, и, дождавшись, когда белая «девятка» с исчезнувшими в ее недрах пассажиркой и водителем отчалит от кафе, она тоже поднялась из-за столика и направилась к выходу.
Александр Борисович Турецкий, во многом благодаря своей работе, давно уже научился относиться к людям снисходительно, прекрасно зная, что очень многие человеческие недостатки, бросающиеся в глаза, по сути дела — оборотная сторона тех внутренних комплексов, которые присущи любой человеческой натуре. Однако истеричных дамочек он на дух не переносил… А сегодня ему, увы, если верить сведениям о Крутицкой, собранным Галей Романовой, предстояло общаться не просто с истеричкой, но еще и истеричкой злопамятной и мстительной… Словом, настроение у Саши было далеко не из лучших, что и ощутил немедленно на своей шкуре Валерий Померанцев, опоздавший к шефу на какие-то пять минут и получивший за это по полной программе так, словно задержался минимум на сутки.
В другое время Валерий непременно обратил бы в ответ внимание дорогого шефа на то, что самой подозреваемой, на собеседовании с которой он должен был присутствовать, пока что и в помине нет, иначе ему, Померанцеву, доложили бы о ее приходе из дежурки. Но сегодня, оценивающе посмотрев исподтишка на Турецкого, Валерий счел за благо промолчать и с самым тихим и покорным видом заняться записывающей аппаратурой: что означает тщательно скрываемое, но все равно заметное брюзгливое выражение на физиономии начальства, он знал преотлично и испытывать судьбу не собирался.
