Валера заметно увял, слушая комментарии старшего товарища. Вот всегда так, решение, кажется, совсем близко, а рассудительный опер Салтыков одной фразой разрушает с таким трудом выстроенную версию.
— А почему его так колотило? — не сдавался он. — Этот математик насмерть перепугался, когда я ему об убийстве в подъезде сказал.
— Догадайся с трех раз, — насмешливо предложил Салтыков. — А если не можешь, я тебе подскажу…
Крупнин задумался.
— Что-то ничего дельного в голову не приходит, — наконец признался он.
— Просто он представил себе на мгновение, что это убили его женщину. Ведь она не дошла до него. Тут кого хочешь заколотит. Ты ведь, наверное, не сразу сказал, кого убили?
— Нет, конечно. Я сначала спросил, не слышал ли он чего-нибудь подозрительного в подъезде, какого-нибудь шума, женского крика… Тут-то его и заколотило. Правда, когда я потом добавил, что убита его соседка по подъезду, что-то ему ничуть не полегчало. Все равно стоял, как пришибленный…
— Понять можно, — пожал плечами Салтыков. — Не каждый же может мгновенно успокоиться. Возможно, он — человек тонкой душевной организации… Впечатлительный…
— А вторая зацепка? — напомнил Гоголев, слушая рассуждения своих коллег.
— Все та же бескозырка. В подъезде моряки не проживают, ни к кому гости в этот вечер не приходили. Последний гость поднимался на лифте на шестой этаж буквально за пятнадцать минут до того, как в нем оказалась Ольга. И никакой бескозырки там не было. Значит, она принадлежит убийце.
— Ну, если все так просто, то нам следует искать моряка, потерявшего бескозырку. — Гоголев открыл папку, лежавшую на столе, и достал акт экспертизы. — У меня тут кое-что для вас есть. Информация о нашем единственном вещдоке — бескозырке.
Крупнин вытянул шею, с любопытством заглядывая в документ.
— Описательную часть зачитывать не буду. Фабулу дела мы с вами уже обсудили. А вот заключение эксперта кое-что нам дает.
Спустя полчаса, открыв настежь форточку, поскольку в прокуренном помещении уже нечем было дышать, опера обменивались мнениями.
— Вот задачка, — сокрушался Крупнин, поглядывая на товарищей, как бы ища у них поддержки. — Моряков у нас в Питере — море, и найти среди них хозяина бескозырки, по-моему, полная безнадега.
— Поначалу всегда так кажется, — успокаивал его Салтыков. — Конечно, было бы просто замечательно, если бы на месте преступлений нам оставляли побольше вещдоков! — Он иронично усмехнулся. — Но, увы! Что есть, то есть. И за это большое спасибо. А если серьезно, то есть хотя бы с чего начать розыск. По надписям на ленточках бескозырки мы знаем, что он служит в Балтийском флоте. Нам известно, что у хозяина бескозырки большая голова, размер шестьдесят четвертый. Он шатен, цвет волос — темно-русый. Волосы короткие, до двух сантиметров. Тонкие. С волосами у него проблема, скорее всего, он лысоват. Аккуратным его тоже не назовешь — бескозырку он чистил давненько, она вся в пятнах от пота и городской пыли. А ленточки проглаживал прямо поверх грязи. Засаленные они у него. Так что можно кое-какие выводы сделать.
