— Се-ре-га? Кто это тебя так отделал? И зачем это ты налысо побрился?
Тот вздрогнул и оторвал взгляд от зеркального отражения, и его единственный — единственный неповрежденный — мутный глаз уперся в Александра, и свирепое недоумение проползло по многострадальному лицу.
— Что за бодяга, блин? — резко вытолкнули припухлые губы Воронцова (или кто это там был). — Ты кто такой, ежкин крендель?!
— Сере… — начал было Алик, но был оборван вторично, и еще грубее, чем в первый раз:
— Че ты там мямлишь… stinkin` God sodomizer?!
* * *
Сергей Борисович Романов был превосходным организатором. Он быстро рекрутировал весь обслуживающий персонал гостиницы «Братислава» для оказания всех мыслимых и немыслимых услуг заезжей московской суперзвезде.
— Вы не понимаете, с кем имеете дело, что ли? — резко выговаривал он администратору. — Вот приедет к вам какая-нибудь Таня Овсиенко или прочая Маня-Клава Буланова, вот тогда и будете строить из себя пятизвездочный отель в Пальма-де-Мальорка!
— А что такое? — несколько стушевавшись, спрашивал опешивший администратор. — Разве что-то не так, господин Романов?
— Пока так. Но именно на случай отклонения от стандарта я и довожу до вашего сведения эти азбучные истины. «Азбучные истины» человека, непонятно каким образом занявшего место, представляющее собой среднее арифметическое постов импрессарио, начальника охраны и координатора гастролей при «звезде» из столицы, сводились к душеспасительным нравоучениям, нередко скатывающимся до банальных угроз. Однако в результате полперсонала «Братиславы» сбилось с ног, выполняя указания Сергея Борисовича и Алексея Фирсова, кстати, не являющегося сотрудником охраны Принца. Конечно, последнего пункта биографии никто не знал, но это не мешало Алексею внушительно показывать репортерам на дверь гостиницы и говорить несколько утрированным басом:
— Никакой пресс-конференции, господа.
— Он что, плохо себя чувствует? — пискнула какая-то журналисточка в бесформенном пестром балахоне, взмахивая веснушчатой рукой прямо перед носом Фирсова.
Тот смерил представительницу пишущей прессы снисходительным взглядом с высоты своего двухметрового роста и, не меняя индифферентной интонации, отчеканил:
— По всей видимости, девушка, у вас плохо со слухом. Я же достаточно ясно сказал: никаких комментариев!
…Свежеиспеченный Аскольд сидел в кресле перед огромным зеркалом в одних узеньких трусах, более пригодных для мужских дефиле в стрип-клубах, нежели для выполнения бытовых функций. Над ним хлопотали две девушки и один откровенно педерастического вида молодой человек. Девушки обмахивали Сережу какими-то кисточками и готовили косметику, а молодой человек — как оказалось, стилист и главный визажист Аскольда, — колдовал над его волосами, которые еще вчера составляли добротную мужскую прическу, а сегодня превратились в какое-то буйство глаз и половодье чувств на сюрреалистический манер.
