Его охватило почти неконтролируемое желание ощутить их вес в своих руках и провести по ним пальцами.
– Могу я пригласить вас на этот танец, королева фей?
На мгновение в ее глазах промелькнуло опасение, но она кивнула и взяла его протянутую руку. На ней были перчатки из розового шелка, такого тонкого, что они были почти прозрачными, вряд ли имело смысл надевать их, потому что он чувствовал тепло ее кожи, как будто она вообще была без перчаток. Рочдейл поднес шелковистую руку к своим губам и поцеловал ее пальцы. Они слегка дрожали, что заставило его улыбнуться.
Он взял Грейс под руку и повел на середину зала, где пары уже выстраивались в ряды для следующего танца.
– Вы знаете, кто я, мадам?
– Да, конечно. Дик Терпин, не так ли? Или, может быть, Том Кинг?
Он улыбнулся:
– Сегодня вечером я просто безымянный разбойник с большой дороги. А вы…
– Титания.
– Конечно. Вы выглядите великолепно, моя королева. Вы сделали это для меня? Потому что знали, что должно произойти между нами в этот вечер? Вы оделись так, чтобы соблазнить меня? Если так, то вы преуспели. Честно говоря, мы могли бы пропустить танец и…
– Они настоящие? – Она показала на пистолеты за его поясом.
– Да. А они настоящие? – Вопрос дал ему предлог коснуться ее волос, что он и сделал. Мягкие. Шелковистые. Они даже пахли сладко, как будто все те крошечные цветочки были настоящие, а не шелковые. – Боже мой, конечно. Вы решительно бесстыдны сегодня, Титания. Это вам идет.
Они заняли свои места в конце ряда как раз перед тем, как зазвучала музыка. Двигаясь в танце, они не разговаривали, но Рочдейл использовал каждую возможность коснуться ее, незаметно рисуя круги на ее ладони всякий раз, когда держал ее за руку, и быстро сжимая ее талию, когда кружил. Ему доставляло огромное наслаждение просто смотреть, как она двигается. Ее очень правильно назвали,[1] она танцевала легко и грациозно. Не такая, как все эти бурные и энергичные танцоры, каких было много сегодня вечером, она была само воплощение элегантности, каждое движение гибкое и мягкое, почти чувственное. Когда она двигалась, потрясающее платье плыло и струилось вокруг ее тела самым соблазнительным образом. Он не мог оторвать от нее глаз, все время представляя, как эти стройные белые ноги сплетаются с его, эти длинные распущенные волосы рассыпаются по подушке.
Кто бы мог подумать, что он будет жаждать, чтобы чопорная, добродетельная, цитирующая проповеди скромница согревала его постель?
