– Да… Действительно, видна рука специалиста, – согласился Хинский, но сейчас же, лукаво улыбаясь, спросил: – А почему вы, собственно, так уверены, что Акимов не останавливал машину? Это он вам так сказал?
– Ну, зачем же? Если бы даже он и не говорил, то это показал бы счетчик машины. Ежедневный итог счетчика мы записываем в цеховой журнал, и если бы машина стояла хотя бы пять-десять минут, это сразу бросилось бы в глаза.
– Сколько же поршней, хотя бы приблизительно, могла выпустить машина за эти полчаса?
– Не приблизительно, – чуть обиженно ответил Кантор, – а совершенно точно могу сказать: шесть штук, по пять минут на поршень.
– Кажется, на каждом поршне сама машина выбивает его выпускной номер?
– Конечно!
– И на бракованных экземплярах тоже?
– Разумеется.
– А можно узнать номера этих бракованных экземпляров?
– Можно, по специальному «Журналу брака». Мы в нем подробно отмечаем время и причины появления брака, номера бракованных экземпляров, меры, принятые для устранения брака.
– Любопытно. Порядок, достойный всяческой похвалы. Нельзя ли посмотреть этот журнал?
Перелистывая тощую книжку журнала, Хинский остановился на странице, которая особенно заинтересовала его.
– № 848 и № 849? Это именно те поршни, которые машина выпустила в вашем присутствии и которые затем пошли на склад брака?
– Совершенно верно.
– Значит, те сомнительные четыре экземпляра, о которых вы раньше сказали, могли иметь номер или непосредственно до № 848, или следовать сейчас же за № 849?
– Да… Но простите, товарищ… Что вас, собственно, интересует у нас? Технические вопросы или постановка учета на нашем заводе?
– И то и другое, – ответил Хинский, не поднимая головы и внося что-то в свою книжку.
– Зачем же это вам? – не удержался Кантор.
– Простая любознательность, – последовал равнодушный ответ.
Хинский встал, закрыл журнал, спрятал записную книжку в карман и, улыбаясь, протянул руку:
– Очень вам благодарен, товарищ Кантор. Простите, что отнял у вас столько времени. Больше мне пока ничего от вас не надо.
Хинский дружески кивнул Кантору и направился к двери.
Глава тридцать первая
Дни горя и радостных удач
Очутившись в кабинете Ирины, Хинский вдруг почувствовал себя до странности неловко, скованно и не знал, с чего начать разговор.
Ирина встретила его приветливо, но молодой лейтенант видел, что на ее лице лежит отпечаток усталости, что глаза ее как бы пусты, глядят мимо, а опущенные углы рта неестественно старят ее молодое лицо.
