Молодая девушка не садилась. По мере того, как она успокаивалась, ее лицо принимало обычное загадочное выражение, которое озадачивало дона Луиса, потому что за неподвижностью черт и какой-то намеренной унылостью он угадывал сдержанное волнение, интенсивную жизнь и целую бурю чувств, которую ей не всегда удавалось контролировать.
В глазах у нее не было ни страха, ни вызова, можно было подумать, что объяснение ее совсем не страшит.
Дон Луис молчал довольно долго. Как это ни странно, он ловил себя на том, что смущается перед этой женщиной, против которой может выдвинуть серьезные обвинения. И, не решаясь прямо высказать свои мысли, он спросил ее:
— Вы знаете, что произошло сегодня утром, когда я закончил говорить по телефону?
— Мне говорили слуги, дворецкий.
— А раньше вы не знали?
— Как же я могла знать?
Она лгала, но как спокойно она произносила эти слова.
Он продолжал:
— Я выходил из кабинки, когда передо мной вдруг упала железная штора, скрытая в верхней части стены. Мне пришлось по телефону обратиться за помощью к одному из моих друзей — полковнику д'Астриньяку. Он поспешил сюда и с помощью дворецкого освободил меня. Вам это рассказывали?
— Да. Я была у себя в комнате и ничего не слышала.
— Допустим. При освобождении я узнал, что дворецкий и все здесь вообще, а, следовательно и вы, были осведомлены о существовании этой шторы.
— Да. Я была у себя в комнате и ничего не слышала. Да, мне это рассказывал граф Малонеско. По его словам, во время революции жившая в то время здесь прабабушка его матери тринадцать месяцев скрывалась в этом углублении, тогда штора была облицована так же, как и вся стена.
— Жаль, что меня не предупредили, так что я спасся чисто случайно.
Это заявление, видимо, не произвело особенного впечатления на мадемуазель Девассер. Она спокойно сказала:
— Надо будет проверить механизм и выяснить, почему штора сорвалась. Здесь все такое старое.
— Я проверил — механизм работает превосходно. Это была не случайность.
— А что же?
— Тут действовал невидимый мне враг.
— Вы его видели?
— Видеть его могли только вы, вы проходили как раз по кабинету, я даже слышал ваш испуганный возглас, когда упомянул о мадам Фовиль.
— Да, меня поразило известие о ее самоубийстве. Я бесконечно жалею эту женщину, независимо от того, виновата она или нет.
— И так как вы стояли в двух шагах от кнопки механизма и легко могли достать его рукой, то злоумышленник никак не мог скрыться от вас. — Она не опустила глаза, только чуть зарумянилась и ответила:
