— Я тут не единственная устойчивая жертва, — ответила я. — Весь наш полоумный мир — устойчивая жертва.
— Конечно, — он согласился, не слушая.
— Говорили, вот-вот будет война. Говорили, война уже началась.
— Об этом то и дело говорят. Но они там как-то разобрались.
— Значит, стоите на своем. Ну-ну. Так где же, по вашей версии, — я произнесла это слово с ударением, — где меня нашли?
— Примерно в сотне миль к востоку от Дарвина. Вы кружили в лодке на одном месте.
— Кружила на одном месте, — повторила я. — В точности как наш мир. — Сначала он говорит, что я наделяю мир своими проблемами, а потом — будто я делаю то, чем, как все знают, этот мир занимается давным-давно. Не слишком убедительно, прямо скажем.
— А как вы объясните, что у меня выпадают волосы?
— Боюсь, это вы сами их рвали.
— А почему слезает кожа?
— Вам пришлось нелегко. У вас был очень сильный стресс. В этом нет ничего необычного. Но все наладится.
— А почему же я очень ясно помню все, что случилось с момента объявления о начале войны на севере до моего пребывания здесь, на острове?
— Есть такой технический термин — фабуляция. Вы придумываете небылицу, чтобы обойти факты, о которых не знаете или которые нс хотите принять. Берете несколько подлинных фактов и строите на них новый сюжет. Особенно в случаях двойного стресса.
— Как-как?
— Если сильный стресс в личной жизни совпадает с политическим кризисом во внешнем мире. Когда дела на севере идут плохо, у нас всегда увеличивается количество поступлений.
— Скоро вы скажете мне, что в море было полным-полно психов, которые кружили на одном месте.
— Таких было немного. Человека четыре-пять. Мало ведь у кого доходит до лодки. — Он говорил так, словно на него произвело впечатление мое упорство.
— И сколько же… поступлений было у вас на этот раз?
— Около двадцати.
— Что ж, я в восторге от вашей фабуляции, — сказала я, возвращая ему его термин. Это поставит его на место. — Я и правда считаю ее очень умной. — Но, конечно, он себя выдал. Берете несколько подлинных фактов и строите на них новый сюжет — ведь это его собственная тактика.
— Я рад, что дело пошло на поправку, Кэт.
— Вот идите и разберитесь, — сказала я. — Между прочим, нет ли новостей о северных оленях?
— Какие новости вас интересуют?
— Хорошие новости! — крикнула я. — Хорошие!
— Я постараюсь узнать.
