Мне удалось отвлечь Пиппу: окликнув ее, я быстро пошла по звериной тропе, густо испещренной следами разных животных, Пиппу очень заинтересовали запахи, и, принюхиваясь, она медленно шла за мной до самого водопоя. Перед речкой мы пересекли выход известняка, спускавшийся небольшим обрывчиком к воде. Пиппа обследовала это место и, грациозно прыгая с островка на островок, добралась до зарослей камыша. Она чувствовала себя в своей стихии. Потом она бросилась на землю рядом со мной и громко замурлыкала. Нельзя было не разделять ее чудесного настроения.
Некоторое время мы просидели в тишине, а потом появился молотоглав. Совершенно неподвижно, склонив свою похожую на молоток головку, он смотрел в воду, молниеносно выхватывал оттуда мелкую рыбешку, легко переступал через камни и повторял эту процедуру. Тем временем появилась цапля голиаф и тоже принялась рыбачить. Потешный молотоглав был самым маленьким из местных аистов, зато голиаф, элегантный, в голубовато-сером наряде, был самой красивой и крупной из обитающих здесь цапель. Рябки стайкой сели у воды и долго пили; к ним присоединились голуби, которые быстро искупались в песке, прежде чем напиться. Пиппа наблюдала за всеми, полузакрыв глаза. Она слишком удобно устроилась, чтобы заниматься охотой.
Почему-то считается, что только человек способен отдавать себе отчет в собственных чувствах — да, в этот момент я действительно с особой остротой ощущала счастье и покой в душе; но откуда мы знаем, что животные не осознают своих переживаний? Почему не допустить, что и Пиппа знала, как ей сейчас хорошо?
Потом мы пошли вниз по течению к Ройоверу. Эту чудесную реку я полюбила еще с тех пор, как мы жили на ее берегу с Эльсой. Она берет начало в холмах Джомбени, как и большинство рек заповедника Меру, и протекает по самым живописным местам, спускаясь с лесистых склонов на равнину. Есть на ней водопады и узкие стремнины; вот она медленно течет по песчаному руслу, а за поворотом уже спешит по перекату. Завесы из лиан и ползучих растений, темно-красные стволы пальм рафий, склоняющих листья над заводями, где прячутся крокодилы, густая листва фиговых деревьев, оттеняющая кружевную сетку акаций, под которыми слоны скрываются от полуденного зноя, — все это можно увидеть на ее берегах. Как часто на склоне дня мы с Эльсой следили за стадом буйволов у водопоя или за осторожными маневрами малых куду и бушбоков — они всегда остерегались львов, которых привлекало наше появление.
