И почему он советовал помалкивать Ленке? Что такого знала она? Кроме эпитетов «мокрощелка, шлюшка, слаба на передок», я не услышала от нее ничего конкретного в адрес Наташи.
И почему Ленка Сорокина так уверенно заявляла об этом? И откуда взялась версия, что Наташу убила Катя?
Во всем этом мне еще предстояло разобраться, поэтому и следовало как можно быстрее отправиться к Кате Зорянской.
От души надеясь, что она дома, я вскочила в подошедший троллейбус и направилась на улицу Провиантскую.
Катя и Наташа снимали квартиру в кирпичной пятиэтажке советской постройки. Для студенток из глубинки и это было круто – многие из них рады были снять и угол в ветхом частном доме без удобств, порой деля даже кровать с квартирной хозяйкой.
Это означало, что девчонки не бедствовали. С чего бы это? На стипендию снимать отдельную квартиру, пусть даже на двоих, нереально. Даже если родители присылали им энную сумму, все равно ее не хватило бы и на квартиру, и на одежду, и на пропитание, и на одежду, и на посещение престижного спорткомплекса.
Что ж, может быть, Катя прольет мне свет на эти вопросы…
Подъезд, слава богу, не был оборудован дверью с кодовым замком, поэтому я беспрепятственно проникла внутрь. Поднявшись на третий этаж, я уже собиралась позвонить, как вдруг обнаружила, что дверь незаперта.
«Экая беспечность!» – подумала я, позабыв в этот момент, что сама порой позволяю себе беспечности и похлеще.
На всякий случай постучав и не услышав ответа, я толкнула дверь и вошла внутрь.
Господи, лучше бы я этого не делала!
В комнате, прямо на полу, распластавшись на спине, лежала девушка. Не было сомнений в том, что она мертва – все тело ее было буквально исполосовано, а из-под головы вытекала струя крови.
Осторожно подойдя к девушке, я тронула ее за руку. Она оказалась холодной, как сталь клинка.
Зажав себе рот, чтобы не закричать от ужаса, я кинулась на ощупь в ванную, где меня вывернуло наизнанку.
Не знаю, сколько это продолжалось, но мне показалось, что целую вечность. Когда же я, наконец, пошатываясь, вышла из ванной, то первое, что увидела, так это собственное отражение в зеркале, висящем в коридоре.
Лицо мое было какого-то серо-зеленого цвета, глаза вообще потеряли природный оттенок, но главное – моя светлая юбка была перепачкана кровью. Видимо, это случилось в тот момент, когда я нагибалась над телом.
В бедной моей голове сразу бешено закрутились мысли. Первой было – немедленно бежать отсюда куда глаза глядят. Потом я подумала, что следует все же сообщить в милицию о случившемся.
