— Жанка, ты что?! Чуть с ног меня не сшибла! — испуганно отшатнулась Галя.
— Ты Бориса нигде не видела?! — не слушая Галю, быстро спросила Жанна.
— Нет, после съемки не видела. — Галя внимательно посмотрела на Жанну. — Слушай, что с тобой такое?
— Ничего со мной! Где он может быть?!
— Понятия не имею. Ты вообще себя в зеркале видела?
— Какое зеркало — мне Борис срочно нужен!
— Никуда ты в таком виде не пойдешь! — решительно заявила Галя, крепко хватая Жанну под руку и доставая другой рукой из кармана джинсов носовой платок. — Вот тебе платок, немедленно иди в туалет, умойся и причешись! Ты что, с ума сошла? Тут же народу полно! Корреспонденты еще набежали какие-то! Хочешь в таком виде в какую-нибудь бульварную газету попасть? Приводи себя в порядок и дуй в кабинет! Сиди там и не выходи — найдется твой Борис.
Решительно втолкнув Жанну в дверь женского туалета и захлопнув за ней дверь, Галя повернулась и пошла вверх по лестнице на третий этаж.
В кабинете Жанны продолжался обстоятельный разговор. Колапушин пытался разобраться во всех подробностях и хитросплетениях съемки телевизионных игр.
Без этого, как он инстинктивно чувствовал, убийство Троекурова раскрыть будет просто невозможно.
— Жанна! Вот вы искали Троекурова. А с какой целью? Вы ведь, кажется, сильно поругались?
— Да, поругались, Арсений Петрович. И по моей вине. Хотела извиниться перед ним за это и поговорить о том, как нам всем из этого положения выкручиваться. А положение очень серьезное, поверьте…
— И только об этом? — спросил Колапушин, внимательно вглядываясь в Жанну.
— Нет, не только, — поколебавшись, ответила она. — Я хотела поговорить о том, что произошло на сегодняшней записи.
— Хорошо, что вы сами первая заговорили об этом. У меня ведь тоже возникли кое-какие подозрения. Понимаете… Как нам рассказали, вы начали волноваться несколько раньше, чем выигрыш Ребрикова достиг серьезной величины. Вы что-то заметили? Или заподозрили?
— Заметить я ничего не могла, а вот заподозрить… Ну никак не мог он сегодня выиграть! Я ведь опытный редактор, могу заранее представить, как поведет себя игрок на съемочной площадке. Конечно, определенный плюс-минус существует, но общее представление всегда есть. И что-то в его игре было не то!
— А вы не могли бы поконкретнее, Жанна?
— Не могу сейчас, Арсений Петрович! Сама никак не могу понять. Как-то не так он себя вел… Не так, как я могла бы от него ожидать. Он же игрок среднего уровня. Да, участвовал давно в каких-то телевизионных играх, я даже и видела что-то, по-моему, но… Серенький, в общем. Единственное… Если конкретнее — он производил впечатление… Ну, зомбированного, что ли? Не знаю даже, как это назвать. Взгляд какой-то остановившийся, губы шевелятся, как будто молитву читает…
