Клюй сплюнул — душа требовала разрядки — и зашагал к дому.
Сумеречное небо, еще недавно накрывавшее город пепельным зонтиком, теперь обратилось в плотный черный полог. Шустрые ключградские фонарщики успели завершить свои ежевечерние хлопоты: вдоль ночных улиц протянулись цепочки чугунных перстов, в стеклянных колбах которых печорский болотный газ безо всякого колдовства оборачивался уютным желтоватым сиянием.
Говорят, наши литейщики — лучшие мастера в подлунной; изготовленные ими фонари отличаются не только изрядной прочностью, но и особым изяществом. Словно танцовщицы в кордебалете — такие же стройные. Вот токмо насчет балетных танцовщиц, вестимо, привирают людишки. Скорее уж фонари похожи на зубцы гребня. Такие же одинаковые… Ишь выстроились!
Клюй снова сплюнул. Однако припозднились они с князем ныне. Уже и на улицах нет ни души.
И в самом деле — улицы Ключграда были пусты. Лишь время от времени попадались на росстанях дежурные квартальные, провожали запоздалого прохожего цепкими взглядами. Ауры у них пылали что ваши фонари: служба стражника во все времена тревожна, а подобной ночью — и в особенности.
Мысли Клюя вернулись к событиям нынешнего дня.
А день нынешний оказался, как и ночные квартальные, тревожным. Едва Клюй прибыл в принципат, его тут же пригласили в зал собраний.
Войдя туда, Клюй удивленно присвистнул: промеж сотрудников-ключградцев мелькали тут и там обветренные, темные с устатку лица, принадлежащие воеводам линейных отрядов. Совет оказался общим, а о подобном сборе ему следовало бы ведать заранее. Впрочем, хозяин, известное дело, барин. А наш, с его отношением к волшебникам, и вовсе голубая кровь!..
Когда все расселись, вошел принципал министерства безопасности по Северо-Западному рубежному округу, и зал тут же утонул в тяжелой, душной, наполненной ожиданием тишине.
Порей Ерга был введен в должность совсем недавно, весной, однако успел показать себя вполне грамотным и требовательным начальником. Родом он был из вологжан, изрядно поокивал, и первое время воеводы рубежных участков — все как один родившиеся и выросшие на чухонских землях — за глаза посмеивались над говором нового принципала. Но уже через месяц им стало не до смеха. В общем-то, варяжская граница и так не позволяла рубежникам впадать в спячку. Однако Ерга нашел дополнительные возможности по ужесточению рубежного режима.
Тем более странным показалось то, о чем он поведал собравшимся ныне. Впрочем, начал он издалече:
