Игорь вернулся домой, когда уже стемнело. Не хотелось видеть Бабусю, а тем более что-то ей объяснять. Он осторожно открыл дверь, зашел в квартиру и стал разуваться не зажигая света.
Неожиданно свет вспыхнул, и Игорь зажмурился от сильной рези в глазах. Он моргал, ожидая, когда глаза привыкнут к свету. В коридоре стояла Бабуся. Она подошла вплотную к Игорю и спросила:
– Вы что же такое удумали, Горяшка?
– Не надо, баба Дуся, – тихо попросил он, – пожалуйста.
Бабуся горестно вздохнула и пошла потихоньку на кухню. Игорь пошел следом, сел за стол. Идти в комнату не хотелось. Думать не хотелось, говорить тоже. Бабуся поставила перед ним тарелку с ужином, но он только помотал головой. С усилием встал и пошел к себе в кабинет. Он по-прежнему избегал спальни, их с Ириной спальни.
Разделся и лег. Хотел достать трубку, но для этого нужно было встать, а Игорь не хотел лишних движений. Лежал, глядя в потолок, а перед глазами стояло лицо Ирины. Вот она улыбается, а вот думает, сердится, смеется. А сколько боли было в ее глазах сегодня! Все бы отдал, чтобы только это забыть. Незаметно для себя Игорь уснул, словно провалился в бездонную черную пропасть.
* * *
Игорь проснулся рано. Рывком сел на диване и огляделся. Ничего, кажется, за ночь не изменилось, но все же стало каким-то другим.
Игорь смотрел на знакомые вещи и понимал, что перемена произошла в нем самом. Теперь он смирился с уходом Ирины. Он научится жить без нее. но он все же попытается ее вернуть. Правильно говорят, что человек должен хотя бы ненадолго уснуть, чтобы беда не поглотила его целиком. «Утро вечера мудренее», – говорили и наши предки. Игорь старался думать об этом спокойно, но в груди болело. Он попытался сосредоточиться на делах.
Вчера разговора с банкиром не получилось, значит, нужно сделать это сегодня. Бабуся его уже поджидала.
– Куда это ты собрался не позавтракав? – спросила она.
– Тороплюсь я, баба Дуся, да и не хочу, – ответил быстро Игорь.
– А ты через «не хочу», – сказала упрямая бабка, – блинчики горяченькие, в самый раз поесть, пока не охолонули, да не зачерствели. Иди, Горяшка.
Делать было нечего, и Игорь поплелся за Бабусей на кухню. Не то, чтобы он совсем не хотел есть, скорее, он боялся ее расспросов. Но Бабуся все подкладывала ему блинчики и ни о чем не спрашивала. Наконец, Игорь понял, что если съест еще хотя бы кусочек, то непременно лопнет.
– Не могу больше, баба Дуся, – еле выговорил он.
