При последних словах голос Светланы Алексеевны задрожал, и она отвернулась, чтобы скрыть свои слезы.
– Мама, прекрати немедленно! – сквозь зубы процедила Наташа. – Надоели твои слюни!
Виктор молча погладил мать по плечу, и та с благодарностью взглянула на него.
Тут подал голос молчавший доселе шатен с бородкой. Он откашлялся и сказал:
– Давайте-ка мы все тоже представимся, и Ольга задаст нам свои вопросы. Я так понимаю, что она приехала именно для этого.
– Да, – утирая слезы, постаралась взять себя в руки Светлана Алексеевна. – Я уже говорила, что наняла Оленьку для расследования…
– Совершенно кретинская мысль! – фыркнула Наташа. – Можно подумать, тебе деньги девать некуда!
– Наташа! – воскликнула с укором Светлана Алексеевна.
– Как ты можешь говорить о деньгах, когда речь идет о смерти отца!
– Никогда он не был мне отцом, – с ненавистью процедила Наташа.
– И это после всего, что он для тебя сделал!
– Да что он для меня сделал, что? – презрительно скривила губы Наташа. – На побрякушки деньги давал? Они мне на фиг не нужны! Мне двадцать шесть лет, а я должна была жить с вами в этом доме, когда могла бы в отдельной квартире!
– Заметь, ты живешь не в самом худшем доме, – сухо ответила Светлана Алексеевна. – И это благодаря отцу! А то так бы и ютились все в халупе.
– По-моему, мы говорим не о том, – снова вмешался бородач. – Ольга, вы, наверное, уже поняли, что Наташа – дочь Светланы Алексеевны, это, – он кивнул в сторону парня, – ее сын Виктор, а меня зовут Геннадий Чулков.
– Это мой жених, – с какой-то гордостью добавила Наташа.
– Ну вот, – как-то облегченно проговорила Светлана Алексеевна, – все познакомились, слава богу, давайте наконец начнем. Оленька, что вы хотели узнать?
– В первую очередь, – начала я. – Мне хотелось бы узнать, какие отношения были в вашей семье между всеми членами. Во-вторых, выяснить, где находился каждый из вас в тот момент, когда убили Василия Петровича. И в-третьих… Впрочем, об этом я спрошу, когда выслушаю вас по поводу двух первых пунктов.
– Ничего себе! – возмущенно вскричала Наташа. – Да что она себе позволяет? Мы вынуждены перед ней отчитываться за каждый свой шаг? С какой стати? Она что, имеет наглость подозревать кого-то из нас? Да еще мы должны выносить сор из избы, разводить дрязги, рассказывая об отношениях в семье!
– Ну, ты, по-моему, делаешь это с удовольствием, – неодобрительно заметил Чулков.
– Если ты так боишься сказать, где была в то время, когда убили отца, значит, тебе есть что скрывать! – насмешливо глядя на сестру, проговорил Виктор, до настоящего времени не произнесший ни слова. У него оказался приятный юношеский тенор.
