– То есть на похоронах ее не было?
– Боже упаси! – испуганно прижала руки к груди Светлана Алексеевна. – Это же… просто нонсенс! Любовница открыто присутствует на похоронах! И мне пережить такое унижение? К тому же такая вульгарная особа…
– А она вульгарна? – спросила я.
Взгляд Светланы Алексеевны был настолько красноречив, что я не стала больше интересоваться имиджем Ирины Канарейкиной. В конце концов, я ее увижу сама. И надо торопиться, пока она не съехала. Ищи ее потом!
– Кстати, Светлана Алексеевна, откуда вы знаете, как зовут эту девушку?
– Я навела справки… Заплатила одному человеку, он все выяснил. Ирина Канарейкина, приехала из Ершова, нигде не учится и не работает.
– То есть была полностью на содержании вашего мужа? – уточнила я.
– Выходит, что так, – вздохнула Светлана Алексеевна. – Ах, боже мой, как же глупеют мужчины после сорока лет! Как они бросаются на молоденьких, считая, что мы еще ого-го, раз на нас такие девочки смотрят! А те смотрят-то им в кошелек! А эти ходят гоголем! Обидно! Я ему лучшие годы отдала, а теперь не нужна стала! – она прижала уже совсем мокрый платочек в глазам.
– Вы несправедливы, – мягко сказала я. – Как бы он ни относился к этой Ире, имущество-то свое оставил вам и детям. Заметьте, вашим детям!
– Это, конечно, так, – согласилась Светлана Алексеевна, – и спасибо ему за это, но по-женски-то знаете как обидно?
– Тут я вас понимаю, – задумчиво сказала я, вспомнив, как однажды, много лет назад, вернувшись домой раньше обычного, застала своего тогда еще горячо любимого Жору в объятиях какой-то соплячки…
Не стану описывать свои чувства, повторю только – в этом вопросе я Светлану Алексеевну понимала очень хорошо.
Теперь-то Жора козликом скачет вокруг меня, который год скачет, уверяя, что всегда любил только меня… Да вот я уже не та. Что-то омертвело во мне после той истории, и, если честно, я за все эти годы так и не смогла больше влюбиться по-настоящему.
Ольга и Светлана Алексеевна переглянувшись, притихли, заметив мое погружение в воспоминания. Ольга-то, конечно, поняла, о чем я думаю, да и Светлана Алексеевна наверняка догадалась, по какому поводу я вдруг помрачнела. Злясь на саму себя за это – не хватало еще, чтобы они начали меня жалеть! – я быстро вытряхнула всю эту херь из головы и бодрым голосом сказала:
– Так, ну адресок-то давайте!
Светлана Алексеевна продиктовала мне адрес, и я решила навестить Ирину прямо завтра.
После этого я распрощалась с этой парочкой, которая осталась у Ольги, видимо, скорбеть и оплакивать свои несчастные женские судьбы. Два ладно, мне-то что! Лишь бы без алкоголизации обошлось. Хотя Мирошникова, по-моему, из тех, кто при слове «водка» морщит носик, и иногда отпивает лишь глоток-другой дорогого мартини, поскольку от шампанского у них сильнейшая головная боль.
