Он допил свой бокал и вновь налил себе и ей.
Он все еще обдумывал эту проблему, когда вспыхнули буквы:
"ПЕРЕКООРДИНИРОВАТЬ?" Кар вышел на кольцевую дорогу и остановился. Рэндер выключил зуммер и надолго задумался.
Мало кто слышал, чтобы он хвастался своим умением. Коллеги считали его скромным, хотя бесцеремонно отмечали, что тот день, когда лучший нейроморфолог начал практиковать, стал днем, когда больного Гомо Сапиенса стал лечить некто, сильно отличающийся от ангела.
Оба бокала остались нетронутыми. Рэндер швырнул пустую бутылку в задний бункер.
— Вы знаете? — спросил он наконец.
— Что?
— Пожалуй, стоит попробовать.
Он наклонился, чтобы дать новые координаты, но она уже сделала это.
Когда он нажал кнопки и машина развернулась, Элина поцеловала Рэндера.
Ниже очков щеки ее были влажными.
Самоубийство расстроило его больше, чем следовало бы, а миссис Лэмберг позвонила накануне и отменила встречу, так что Рэндер решил потратить утро на размышления. Он вошел в офис хмурый, жуя сигарету.
— Вы видели?.. — спросила миссис Хиджис.
— Да. — Он бросил пальто в дальний угол комнаты, подошел к окну и уставился в него. — Да, — повторил он. — Я ехал мимо с прозрачными стеклами.
— Вы его знали?
— Я даже не знаю его имени. Откуда мне знать?
— Мне только что звонила Прайс Толли, секретарша инженерной компании на 86-м. Она сказала, что это был Джеймс Иризэри, дизайнер, офис которого дальше по коридору. И очень высоко… Он, наверное, был уже без сознания, когда ударился? Его отнесло от здания. Если вы откроете окно и выгляните, то увидите — слева…
— Неважно, Винни. Ваша приятельница имеет какое-нибудь представление, почему он это сделал?
— Вообще-то, нет. Его секретарша выскочила из комнаты с воплем.
Похоже, она вошла в его кабинет насчет какого-то чертежа как раз тогда, когда он перемахнул через подоконник. На столе лежала записка: "У меня было все, чего я хотел. Чего ждать?" Занятно, а? Я не хочу сказать смешно…
— Угу. Что-нибудь известно о его личных делах?
— Женат. Пара детишек. Хорошая профессиональная репутация. Куча работы. Разумный, как всякий другой. Он мог позволить себе иметь офис в этом здании.
— О, господи! И вы узнали все это здесь или в другом месте?
— Видите ли, — она пожала пухлыми плечами, — у меня в этом улье повсюду друзья. Мы всегда болтаем, когда нечего делать. А Прайс к тому же моя золовка…
— Вы хотите сказать, что если я нырну в это окно, то моя биография через пять минут пойдет по кругу?
