— А вот и ваш обед, — сказал он вслух, поднимая свой бокал, в то время как перед ней ставили только что зажаренное мясо.
— Это главная причина, по которой я хотела встретиться с вами, продолжила она, тоже подняв бокал, когда к ней подвинули блюдо. — Я хочу, чтобы вы помогли мне стать Конструктором.
Ее туманные глаза, пустые, как у статуи, вновь обратились к нему.
— У вас совершенно уникальное положение, — начал он. — Еще никогда, по очевидным причинам, не бывало нейроморфолога, слепого от рождения. Мне необходимо рассмотреть все аспекты ситуации, прежде чем советовать вам что-либо. Но давайте сначала поедим. Я проголодался.
— Ладно. Но моя слепота не означает, что я ничего не увижу.
Он не спросил ее, что она имеет в виду, потому что перед ним стояла первоклассная грудинка, а рядом — бутылка шамбертена. Когда она подняла из-под стола свою левую руку, он заметил, что она не носит колец.
— Интересно, идет ли еще снег, — начал он, когда они пили кофе. — Он шел чертовски сильно, когда я выезжал из купола.
— Надеюсь что идет, — улыбнулась она, — хотя он рассеивает свет, и я совершенно ничего не вижу. Но мне приятно чувствовать, что он падает вокруг и бьет в лицо.
— Как же вы ходите?
— Моя собака Зигмунд — сегодня я дала ей выходной, — она улыбнулась, может вести меня куда угодно. Это мутированная овчарка.
— Ого! — Рэндер заинтересовался. — Он говорит?
Она кивнула.
— Эта операция прошла не так успешно, как у других. В его словаре приблизительно четыреста слов, но, мне кажется, ему больно говорить. Он вполне разумен. Вы когда-нибудь с ним встретитесь.
Рэндер окунулся в еще свежие воспоминания. Он разговаривал с такими животными на недавней медицинской конференции и был поражен сочетанием их способности рассуждать с преданностью хозяевам. Перемешанные как попало хромосомы с последующей тонкой эмбриохирургией давали собаке мозг шимпанзе. Затем требовалось еще несколько операций для приобретения речевых способностей. Большая часть таких экспериментов кончалась неудачей, но примерно дюжина годовалых щенков, у которых все прошло успешно, были оценены в сто тысяч долларов каждый. Тут он сообразил, что камень в броши мисс Шэлотт подлинный рубин. И начал подозревать, что ее поступление в медицинскую школу базировалось не только на академических знаниях, но и на солидных дотациях, полученных выбранным ею колледжем. Но, возможно, это и не так, — упрекнул он себя.
— Да, — сказал он, — вы могли бы сделать диссертацию на этих собаках и их неврозах. К примеру, этот пес упоминал когда-нибудь о своем отце?
