Теперь-то Эмили прекрасно сознавала пустоту и несостоятельность жестоких упреков. Но ведь понимание пришло лишь после того, как Сибил родила еще двоих, уже подарив мужу долгожданного наследника. А до этого Эмили наивно верила словам отца и сгорала от сознания собственного ничтожества.
Со временем все изменилось. Сейчас она не считала, что родиться женщиной – поступок низкий и недостойный. Шесть лет переписки с мудрой и могущественной аббатисой полностью излечили ее от мучительных заблуждений Разве можно об этом забыть?
Эмили прямо посмотрела на отца и встретила твердый, требовательный взгляд. Казалось, сэр Рубен ожидал предложения дочери.
– Считаешь, что в горах Шотландии будешь чувствовать себя увереннее, чем Абигайл?
– Да.
– Возможно, так оно и есть. – Лорд Гамильтон повернулся к жене: – Что же, вопрос можно считать решенным. В ответ на требование сюзерена я отправлю в Шотландию Эмили.
– А что же будет с Абигайл? – с волнением спросила дочь.
– Абигайл останется здесь, под моей защитой.
Большой черный волк поднял голову и настороженно принюхался. В ночном воздухе витали едва уловимые запахи. Готовое к мгновенному прыжку мощное тело сжалось, словно пружина.
Чужая территория грозила непредвиденными событиями и прямыми опасностями – даже в окружении сородичей. Вожак не привел главный боевой отряд – несмотря на то что клан, за которым он следил, располагал мощным волчьим войском. Некоторые матерые волки могли помериться силами с лучшими из его товарищей.
Ситуация требовала крайней осмотрительности и колоссальной осторожности.
Вожак неслышно пробирался по лесу, зная, что след в след за ним так же тихо ступают еще двое. Ни человек, ни зверь не смогли бы заметить пристального, неустанного наблюдения. Операция проходила точно по плану.
Отец начал учить его маскировать собственный запах с первой же ночи превращения. С тех пор молодой волк успел довести искусство до совершенства. Другие оборотни и даже дикие звери могли подойти в темноте совсем близко – настолько, что едва не касались шерсти, – но ничто не выдавало его присутствия. И спутников он выбрал столь же опытных и осторожных.
Вожак то и дело останавливался и нюхал воздух. И все же не сверхтонкое обоняние первым подтвердило правоту брата Ульфа. Изощренный слух уловил едва различимый звук. Он доносился издалека и настолько тихо, что на огромном расстоянии никто из людей ни за что не смог бы его услышать. И все же ошибиться было невозможно. Из-за деревьев, с просторного, поросшего вереском луга, явственно долетал счастливый женский смех.
