Приключения Каспера Берната в Польше и других странах | страница 63

За такое дело можно отдать три золотые цепи и даже смазливенькую служаночку, которая так приглянулась фон Эльстеру!

Доехав до развилка дороги, Филипп Тешнер велел слуге свернуть к Мандельштамму.

– Вот передашь этот пакет студенту из Кракова, письмо которого ты привез мне в тот раз. А я доеду до харчевни и подожду тебя там.

И, опустив поводья, бургомистр всецело отдался на волю лошади.

Франек Птаха, или, как он значился в крепостных записях, Франц Фогель, погнал своего сивого меринка вскачь, скашивая повороты дороги, чтобы поскорее добраться до Мандельштамма. В замке сейчас находилась его невеста Уршула. Господин его на время «уступил» ее баронессе для ухода за знатными дамами, съехавшимися на крестины. Несмотря на свои тринадцать лет, Уршула гораздо расторопнее по хозяйству и приветливее в обращении, чем эти сухопарые служанки из замка Мандельштамм. Через четыре года, когда ей сравняется семнадцать, Франц прикопит деньги, чтобы выкупить ее у бургомистра, и они поженятся, а там, может быть, и своему верному слуге Тешнер даст свободу.

Прошло не более часа, а Франц уже стучался в ворота замка. Стучался долго и успел отбить кулаки, но ни во дворе, ни в окнах не показывалась ни одна живая душа.

– Холера тяжкая! – пробормотал хлопец. – Ну, хозяева уехали, а куда же, до дьябла, девались слуги?

Наконец по каменным плитам двора зашаркали тяжелые шаги и старческий голос спросил испуганно:

– Во имя Езуса сладчайшего, кто стучит?

Франц узнал его по голосу.

– Дядя Франц, открой, это я.

– Это ты, Франек? В недобрый час ты попал к нам, беда у нас великая!

– Уршула в замке? – не слушая его, спросил Франц-молодой.

– Нету Уршулы… И паненки, за которой она ходила, нету… И профессора нету… Только патер Арнольд да рыцарь фон Эльстер остались дожидаться хозяев.

– Где же Уршула? – спросил обеспокоенный Франц-молодой. – У меня пакет, пусти меня немедленно, хоть к патеру, хоть к рыцарю. Я должен передать пакет!

Чугунные ворота чуть приоткрылись.

– Лошадку привяжи у дороги, – сказал старый Франц, – мне и так не велено никого пускать.

– Ума я решился, что ли? Да это ведь тевтонские владения! – сердито огрызнулся Франц-молодой. – Может, Цурка моя под седло и не годится, так попадет еще она вашим голодным рейтарам в котел! – пошутил он невесело. – Открывай ворота!

Ворота приоткрылись ровно настолько, чтобы пропустить всадника с лошадью.

– Что у вас случилось? – спросил Франц-молодой.

– Сядем в кустах, – предложил старый Франц, – чтобы из окна никто не подглядел… Беда, Франичку, беда! Ну, ты ведь студента знаешь, и пана профессора, и доченьку его? Как народился наш молодой господин, профессор на него какой-то – ох, не выговорю – горекоп составил…