– Если нашего гостя нет в Старых ключах, мы всё же попробуем его нагнать, – вздохнул отец Густав. – Иначе, боюсь, у него может сложиться превратное мнение о нашем гостеприимстве.
– С проверкой едет? – догадался Свори и, усмехнувшись, оглушительно засвистел.
Мешавший обозному тайнознатцу мужик, на колпаке которого серебряной нитью был вышит герб Старых ключей, вздрогнув, развернулся, открыл рот для гневного окрика и… мигом растерял весь свой гонор, узнав моего телохранителя.
– Живо сюда! – рявкнул на него Кевин и грозно похлопал кожаными перчатками по луке седла.
– Чем могу служить, господин Свори? – помощник старосты согнулся в три погибели и заискивающе заглянул рыцарю в глаза, теребя снятый с головы колпак. На широком поясе с украшенной чеканкой медной пряжкой у него висел здоровенный тесак, но, судя по новеньким ножнам с серебряными клёпками, нацепляли его исключительно перед приездом важных гостей.
– Патриканцы у вас остановились?
– Нет, господин Свори, – искоса глянув на коричневый балахон святого отца, опустил глаза помощник старосты, постная морда которого прямо-таки напрашивалась на добрый пинок сапогом.
– Мимо они проехали, – уверенной походкой бывалого рубаки подошёл к нам от ворот пожилой стражник в выгоревшем на солнце и застиранном до серости дублете с распущенной почти до пупа шнуровкой. Не иначе нашедший тёплое местечко ветеран. Хотя, нет: на перекинутом через плечо ремне, с которого свисал пехотный меч в потёртых ножнах, вместо обычной застёжки – княжеская Чёрная роза. Выходит, за порядком сюда приглядывать направили. – До Наковальни засветло успеть рассчитывали.
– Давно проехали? – уточнил рыцарь, потеряв всякий интерес к переминавшемуся с ноги на ногу помощнику старосты.
– Часа с два, – стражник погладил короткую бородку и слегка поклонился настоятелю монастыря. Даже не поклонился – так, наметил поклон. Оно и понятно: не в Империи, чай. Пусть спасибо скажут, что дед их монастырь вообще не закрыл. Из Ронли, вон, давно всех церковников взашей выгнали.
– Благодарю, – Свори кивнул ветерану и повернулся к отцу Густаву: – Вас проводить?
– Будем очень признательны, – не стал скромничать священник. – Как бы ночь в дороге не застала.
– Зачем? – усмехнулся я. – Разве страшны исчадия преисподней тем, кого вера сильна?
– А разбойники? – вздохнул отец Густав. – Не всякого безбожника удастся вразумить молитвой и проповедью. А как говорил святой Патрик: нет никакой доблести сложить голову из-за пустого бахвальства.
