Но почти шестнадцать лет уплыло вниз по течению, и вот Уинзло Рид отхватил Джун Джакоби, красавицу с ямочками на щеках, а я коротаю свои дни в обществе создания, весьма далекого от канонов красоты, а уж ямочек у него отродясь не было.
Я имею в виду моего пса, Рипа.
Одного этого достаточно для депрессии. Я тщетно пытался утешиться мыслью, что некогда веселый и приветливый нрав Джун изменился далеко не в лучшую сторону.
Что ж, у Рипа тоже характер не сахар.
Свой веселый и приветливый нрав Рип начал демонстрировать задолго до того, как я подкатил к дому. Свернув на подъездную дорожку, я даже сквозь шум мотора услышал его истошный лай. Когда Рип — наполовину немецкая овчарка, наполовину большая черная собака — говорит, все остальные слушают. Уже на полпути к дому можно было ясно различить, как он хрипит и беснуется на веранде.
Мы с Рипом обитаем на пяти акрах земли, среди густого леса, в небольшом деревянном домике, похожем на скворечник. К жилищу ведет крутая дорожка, покрытая гравием. Дорожка не только крутая, но и невероятно длинная — около четверти мили, поэтому даже при наличии четырех колес взбираться по ней занятие довольно нудное. Зато для Рипа сплошное удовольствие — можно гавкать целых десять минут.
Хотя само место, где мы живем, не вызывает у него особого восторга. Наш дом расположен примерно в семи милях от городской черты, в тихом, уединенном уголке. По мне так в самый раз, я люблю одиночество. Но для Рипа просто беда. Ведь ему совершенно некого облаивать.
Поэтому мой пес решил тренировать голос на мне: как только я сворачиваю к дому, он начинает бесноваться. Настоящее шоу, да и только: Рип лает, рычит, брызгает слюной, словно еде не его родной хозяин, а Аль Капоне собственной персоной.
До Рипа у меня было две собаки, и ни одна не вела себя до такой степени безобразно. Правда, ни одна из них не дожила до годовалого возраста. Честно говоря, не везло мне с собаками. Стоило щенку попасть в мои руки, как он у него появлялась смутная тяга к смерти. Не помогали ни прививки, ни ветеринары. Обзаведясь третьим щенком, я настолько разуверился, что заранее написал на конуре: Р. И. П., что по латыни означает «Покойся с миром»).
Случилось это почти семь лет назад. Теперь у меня есть надежда, что Рип все-таки выживет.
Если, конечно, я не удушу его собственными руками. Даже видя, что я уже вышел из машины и иду к дому, он продолжал лаять. Задыхаясь, пуская слюни и утробно рыча. Это здорово раздражало, поскольку пес явно меня узнал, и лаял исключительно ради удовольствия.
