О русском пьянстве, лени и жестокости | страница 15
Пока заключено только перемирие, русская армия стоит в Молдавии и Румынии. Бухарестский мир 16 мая 1812 года дал России территорию в 40 тысяч квадратных верст с населением в 200 тысяч человек. Турция признала российскими все территории в Грузии, которые добровольно перешли в подданство России. Было и много других пунктов договора, весьма привлекательных для России: о праве судоходства по Дунаю, о самоуправлении Сербии…
Но главное – Кутузов фактически без потерь вынудил турок выйти из войны. Он сохранил для России и для войны с Наполеоном армию в 55 тысяч человек и не допустил выступления турок на стороне Наполеона.
Д. Жан-Луи «Наполеон в своем кабинете».
Личная скромность и даже прижимистость Бонапарта никак не отражалась на чудовищных затратах на содержание императорского двора
«Переправа наполеоновской армии через Березину 14–17 (26–29) ноября 1812 г.»
Литография по оригиналу П. Гесса. Середина XIX в. К концу этой, последней на территории России битвы, Бонапарт уже не командовал армией. В сопровождении нескольких офицеров он инкогнито бежал в Париж
Так же блистательно он действовал и осенью 1812 года. Русская армия шла параллельно французам и не давала уйти из ими же разоренной местности! А в нужный момент, под Березиной, Кутузов ударил изо всех сил с разных направлений. Разгром под Березиной не отрицают даже те французские историки, у которых хватает совести писать о победе под Бородино.
Это поражение навсегда вошло идиомой «Березина» во французский язык. «Березина» в современном французском – это катастрофическое, полное поражение. «Березина́» с ударением на последнем слоге – так французские футбольные болельщики сегодня называют разгром с большим счетом.
Этот термин так же устойчив, как в России – шваль и шаромыжник. Слово «шаромыжник» произошло от «мон шер ами» – «мой дорогой друг»: так обращались к русским крестьянам умирающие с голоду французы. Ну, а особо кичливых плененных «французиков из Бордо», видимо, претендовавших на особое дворянское обхождение, наши заскорузлые смоленские мужички стали называть еще грубее – шваль – от шевалье (всадник, дворянин) – видимо, были основания.
Будь в России такое же отношение к истории, как в Европе, у нас памятники Кутузову стояли бы в каждом городке по Минской дороге, а историю крепости Слободзея знал бы каждый мальчишка. А у нас, похоже, и Березину забывать начали.
Во всяком случае, о русской армии, которую все и всегда били, слышать приходится. Когда мне рассказывают, что Великая Отечественная война унесла то ли 50, то ли 60 миллионов жизней, я не могу не вспоминать, где родился этот миф – в воспаленных умах тех, кого мы же беспощадно и били на полях сражений! Причем били, неся намного меньшие потери!
