— Я вовсе не влюблен в нее, — сказал я. — Мне просто чертовски ее жаль. Если Халстеда теперь выбросят из экспедиции, ее жизнь превратится в ад.
Он чиркнул спичкой и посмотрел на пламя.
— Некоторые люди не могут сказать, где проходит граница между любовью и жалостью, — заметил он туманно.
Мы вылетели в сторону побережья и Лагеря-Один на следующий день ранним утром. Халстед проспал часть полета, так как его клонило в сон после супружеского спора, затянувшегося далеко за полночь. Но, очевидно, она одержала победу, так как Халстед извинился. Однако это были весьма сомнительные извинения, которые произносились с такими муками, словно их выдирали из него раскаленными клещами, но я все же решил принять их. В конце концов Халстед в первый раз на моей памяти извинился за что-то, так что, возможно, подобная нерешительность происходила из-за недостатка опыта. Все же это была своего рода победа.
Мы совершили посадку в Лагере-Один, который, казалось, разросся еще больше за период моего отсутствия; появились новые домики, которых я не помнил. Нас встретил Джо Рудетски, который порастерял свою невозмутимость и выглядел немного затравленным. Когда Фаллон спросил его, в чем дело, он разразился гневной тирадой.
— Эти проклятые белые дикари — эти ублюдки чиклерос! Таких ворюг свет не видывал. Мы теряем оборудование быстрее, чем оно доставляется.
— Ты организовал охрану?
— Конечно, но мои ребята от этого не в восторге. Ты бросаешься за одним из чиклерос, а он в ответ начинает стрелять. Они слишком легко нажимают на курок, и надо сказать, моим мальчикам это не нравится; им кажется, что они получают деньги за другую работу.
Фаллон выглядел мрачным.
— Свяжитесь с Патом Харрисом и скажите ему, чтобы он прислал несколько охранников из службы безопасности — самых крутых, каких только сможет найти.
— Конечно, мистер Фаллон. Я сделаю это. — Рудетски, казалось, испытал облегчение от того, что кто-то принял решение. Он сказал: — Я не знал, можно ли стрелять в ответ. Мы думали, что сможем доставить вам неприятности, если войдем в конфликт с местным законом.
— Его здесь и близко нет, — заметил Фаллон. — Если кто-то стреляет в вас, не задумываясь стреляйте в ответ.
— Отлично! — воскликнул Рудетски. — Мистер Харрис сказал, что он будет здесь сегодня или завтра.
— Вот как? — произнес Фаллон удивленно. — Интересно, зачем.
В небе раздался монотонный звук, и я посмотрел вверх.
— Похоже, что летит самолет. Может быть, это он.
