Элин была права, я прибыл в «Вардборг» как раз к ланчу. Но только я воткнул вилку в баранье жаркое, как в ресторан вошел герр Бушнер, который огляделся по сторонам и, заметив меня, направился к моему столику. Он остановился по другую сторону стола и, подергав усами, спросил:
— Мистер Стюарт?
Я откинулся назад.
— Никак это герр Бушнер! Чем я могу быть вам полезен?
— Моя фамилия Грахам, — сказал он холодно. — И мне хотелось бы поговорить с вами.
— Сегодня утром вы были Бушнером, — заметил я. — Но если бы у меня была такая фамилия, то я тоже захотел бы ее сменить. — Я указал рукой в сторону свободного стула. — Будьте моим гостем — я могу порекомендовать вам суп.
Он чопорно уселся за стол.
— У меня нет настроения играть роль простака в вашей комедии, — сказал он, извлекая из своего кармана бумажник. — Моя аккредитация. — Он перебросил через стол клочок бумаги.
Развернув ее, я обнаружил левую половину стокроновой банкноты. Когда я сравнил ее с другой половиной из собственного бумажника, они идеально совпали. Я поднял на него глаза.
— Что ж, мистер Грахам, с этим, по-видимому, все в порядке. Что я могу для вас сделать?
— Вы можете отдать мне сверток, — сказал он. — Это все, что мне нужно.
Я с сожалением покачал головой.
— Вы знаете все не хуже меня.
Он нахмурился.
— Что вы хотите сказать?
— Я хочу сказать, что не могу передать вам сверток, поскольку его у меня нет.
Его усы снова дернулись, и глаза стали холодными.
— Давайте покончим с этими играми, Стюарт. Сверток. — Он протянул свою руку.
— Черт возьми! — воскликнул я. — Вы были там — вы знаете, что произошло.
— Я не понимаю, о чем вы говорите. Я был где?
— Возле аэропорта Акурейри. Вы как раз брали такси.
Его глаза блеснули.
— Неужели? — произнес он бесцветным голосом. — Продолжайте!
— Они схватили меня прежде, чем я понял, что происходит, и в считанные секунды освободили от груза. Он был в футляре из-под фотокамеры.
Его голос надломился:
— Вы хотите сказать, что его у вас нет!
Я язвительно заметил:
— Если вы собирались быть моим телохранителем, то должен сказать, что свою работу вы проделали отвратительно. Слейду это не понравится.
— Клянусь Богом, нет! — произнес Грахам с чувством. Его правое веко задергалось от тика. — Так, значит, груз был в футляре из-под фотокамеры.
— А где ему еще быть? Это единственный багаж, который у меня был с собой. Кому, как не вам, об этом знать — вы стояли прямо за мной и хлопали своими большими ушами, когда я проходил регистрацию в Рейкьявикском аэропорту.
