Последующие полтора часа профессор делился своими воспоминаниями, не замечая безнадежных попыток Денисона вернуть разговор в прежнее русло. Выдержав достаточное для соблюдения приличий время, Денисон извинился, и они с Лин расстались с Каариненом, заверив его в необходимости новых профессиональных контактов и выслушав его аналогичные заверения.
Они вышли на площадь Сената и пешком направились к отелю по Плексантеринкату, хельсинкскому эквиваленту Бонд-Стрит. Лин была задумчива и молчалива.
— Пенни за твои мысли, — шутливо сказал Денисон.
— Ничего особенного, — ответила она. — Знаешь, в какой-то момент мне показалось, что ты допрашиваешь профессора Кааринена.
«Бог ты мой, — подумал Денисон, — ты слишком сообразительна, дочурка».
— Я хотел побольше узнать о своем отце, — вслух сказал он. — О его работе, и так далее.
— Но при этом сам ты был не слишком откровенен, — язвительно заметила Лин. — Каждый раз, когда он задавал тебе вопрос, ты так или иначе уклонялся от ответа.
— Я не мог поступить по-другому. Большая часть моих исследований связана с обороной. В чужой стране я должен держать язык за зубами.
— Разумеется, — бесцветным голосом сказала она.
Они остановились перед витриной ювелирного магазина.
— Что ты думаешь об этой вещице? — спросил Денисон.
Девушка затаила дыхание.
— О, какая красота!
Это было ожерелье из кусочков грубо обработанного золота — сложной, но вместе с тем естественной формы. Ощутив прилив безрассудства, Денисон взял ее за руку.
— Пошли, — сказал он. — Зайдем туда.
Ожерелье обошлось ему в 215 фунтов из денег Мейрика, снятых с кредитной карточки. Денисон считал, что Мейрик должен уделять больше внимания своей дочери; кроме того, ему хотелось отвлечь ее от опасных размышлений.
— Мой подарок ко дню твоего рождения, — сказал он. Лин замерла от восхищения.
— Ох, спасибо, па… Гарри! — она импульсивно поцеловала его. — Но мне не с чем его носить.
— Тогда купи себе новое платье, ладно? Ну, пора возвращаться в отель.
— Да, пора, — она взяла его за руку. — У меня тоже есть маленький сюрприз для тебя.
— Вот как? Какой же?
— Я подумала, что раз уж ты вернулся в Финляндию, то тебе следует снова сходить в сауну.
Денисон рассмеялся.
— Я ни разу в жизни не был в сауне, — добродушно сказал он.
Лин остановилась как вкопанная.
— Не может быть! Даже тогда, когда ты был мальчиком?
— Ах, верно! — Денисон мысленно проклял себя за оплошность. Кэри дал ему книги о Финляндии; язык языком, но есть вещи, которые должен считать родными каждый финн, экспатриант он или нет. Сауна, несомненно, была из таких вещей.
