— Точно так. Без Победоносца мы шагу не ступили бы.
— Даже если бы имели огненный бой?
Ерет невольно тряхнул головой и посмотрел на первосвященника. Сразу не ответил. Закралась мысль, что, может быть, в этом случае…
— Огненный бой у нас от Победоносца, — громко и с некоторой поспешностью сказал он.
— Да, вот и заимели огненный бой… От Победоносца, — медлительно повторил Элем как бы в рассеянности.
— Ваше Высочество… — Ерет снова глянул на дверь.
— Внучку Крохабенны видел? Как она? — спросил первосвященник, внезапно сменив тему и тон.
Ерет помрачнел. Насупился и промолчал. А Элем продолжал с дружеской улыбкой:
— Я тут подумал и решил прежний дворец совсем за ней оставить. Не Победоносца ради, какое ему до этого дело? А в память о ее знатном роде. Ей до сих пор Победоносец — один свет в окошке? Даже сейчас, когда его здесь нет?
Вопрос был задан прямой, как удар. Ерет неохотно пожал плечами:
— Я ее об этом не спрашивал. Мое дело — война с шернами. Все прочее не моя забота.
— Истинно, — сказал Элем и сделал шаг назад. — Истинно говорю, тут тебя считают величайшим героем изо всех, что бывали на Луне. Прошлые гонцы рассказывали, что за строем следишь именно ты, и выходит, что победы, мол, тоже твои.
— Ваше Высочество! — порывисто воскликнул Ерет. — Позвольте удалиться!
— Ступай, — с улыбкой сказал Элем. — И поклонись Победоносцу в ножки от меня, его слуги и такого же верного пса, как и ты…
Молодежь на этот раз шла в добровольцы без восторга, а честнее сказать, неохотно, и Ерету с величайшим трудом удалось набрать триста человек, знакомых с огненным боем, которые согласились пополнить собой поредевшее войско Победоносца. То были по большей части люди победнее, рабочие и ремесленники, живущие трудным хлебом, в среде которых благословенное имя Победоносца гремело по-прежнему. А в деревнях и дальних поселках вербовщикам Ерета отвечали уклончиво, толковали о схваченном старце Хоме, на которого, говорят, снизошло откровение. Кто побогаче и всегда на стороне власти, какова бы она ни была, хоть и посмеивались над Хомой, однако повторяли речи, которые Ерет слышал от Севина, а именно, что Победоносец, если он вправду Победоносец, должен обходиться без подмоги и разить шернов своею собственной рукой.
Братство Истины тоже поработало знатно. Хоть и немного народу в нем состояло, но большей частью это была та самая горячая молодежь, которой так не доставало Победоносцу…
Добровольцев к снаряженным буерам вечером провожала довольно густая толпа, но звучали в ней не столько подбадривающие возгласы, сколько всхлипы и прощальные речи. Совсем не так, как в тот раз, когда буера на юг вел сам Победоносец.
