— Он странно на меня смотрит.
— Странно? Как? Изобрази.
— Не могу. Здесь люди.
— Нет, можешь. Я прикрою тебя салфеткой.
— Ну, хорошо. Только быстро. Смотри!
Учитывая, что в её распоряжении было не больше полутора секунд, я должен сказать, что она прекрасно справилась с поставленной задачей. Глаза её расширились, нижняя челюсть отвалилась на сторону, и она стала так похожа на телёнка, страдающего расстройством пищеварения, что я мгновенно узнал симптомы.
— Всё в порядке, — сказал я. — Можешь не беспокоиться. Он просто в тебя влюбился.
— Влюбился? Не говори глупостей.
— Моя дорогая старушка, ты не знаешь малыша Бинго. Он может влюбиться в кого угодно.
— Спасибо!
— О, я совсем не это имел в виду, знаешь ли. Неудивительно, что ты ему понравилась. Помнится, я тоже когда-то был в тебя влюблён.
— Когда-то? Ах! А сейчас от пожара остались одни головешки? Куда подевался твой такт, Берти?
— Но, старушка, прах меня побери, если учесть, что ты смеялась до икоты, когда я сделал тебе предло…
— О, я ни в чём тебя не упрекаю. Несомненно, мы просто не подошли друг другу. Он красивый молодой человек, правда?
— Красивый? Бинго? Бинго красивый? Ну, знаешь ли, это уж я не знаю!
— Я имею в виду, по сравнению с другими, — уточнила Синтия.
Через некоторое время леди Уикхэммерсли сделала знак особам женского пола, означавший, что им пора уматывать, и они покорно ретировались. Мне не удалось поговорить с Бинго, когда мы остались в мужской компании, а позже, в гостиной, он просто не появился. В конце концов я разыскал его в отведённой ему комнате, где он валялся с трубкой в зубах, задрав ноги на спинку кровати и глядя в потолок. Рядом с ним на покрывале лежал блокнот.
— Привет, старый хрыч, — сказал я.
— Привет, Берти, — рассеянно сказал он.
— Как странно, что ты здесь. Насколько я понимаю, после твоей гудвудской проделки дядя перестал выплачивать тебе содержание, и ты устроился гувернёром, чтобы немного подзаработать?
— Точно, — коротко сказал Бинго.
— По крайней мере ты мог бы дать знать своим друзьям, куда ты исчез.
Он нахмурился.
— Я не хотел, чтобы они знали, куда я исчез. Я хотел куда-нибудь забиться и никого не видеть. Ты не представляешь, Берти, что я пережил за эти три недели. Солнце перестало светить…
— Странно. У нас в Лондоне погода стояла дивная.
— Птицы перестали петь…
— Какие птицы?
— Не всё ли тебе равно, какие птицы? — довольно грубо выкрикнул Бинго. — Разные птицы. Птицы, которые здесь живут. Я не успел каждую из них назвать по имени. Говорю тебе, Берти, мне нанесли удар, страшный удар.
