Брэндон вновь подкинул кошелек. Теперь его звон показался ему даже печальным.
– Любезный Себастьяно, я готов вернуть вам эти деньги в обмен на послание его преосвященства Вулси.
Посол вскинул подбородок. Он был доволен, что сможет вернуть деньги республике.
– Хорошо. Сегодня в полдень я пришлю вам копию письма канцлера.
Но едва он протянул руку, Брэндон убрал кошелок.
– Это не то, что мне нужно, синьор. Мне неважно, о чем пишет дожу Вулси. Мне важно само письмо, с его подписью и печатью. Ведь для вас будет вполне достаточно, если вы отпишите своему правителю его содержание. А печать Вулси не так и важна в Венеции. Какое-то время посол размышлял.
– Нет, – наконец сказал он. – Этих денег недостаточно за письмо канцлера.
Брэндон даже скрипнул зубами. У него не было сейчас возможности достать столько золота, чтобы оно удовлетворило Джустиниани. А венецианец не станет ждать, отправит почту с ближайшим курьером. Хотя, может, Брэндон и сможет выкроить кое-что из той суммы, какую получит на доставку ко двору принцессы Мэри. И тут его осенило.
– А если я верну вам это золото, но добавлю к нему ещё и информацию?.. Ценную информацию, которая заинтересует дожа?
Глаза посла сверкнули во мраке.
– Все зависит от ценности вашего сообщения. Посол наполовину достал свиток, выжидательно глядя на Чарльза.
Брэндон облегченно улыбнулся.
– Вас крайне заинтересует то, что я скажу. Ведь не далее, как сегодня, вы волновались из-за предстоящего брачного союза Мэри Тюдор и Карла Кастильского. Могу вас уверить, союз не состоится.
– Во имя Бога, почему? На каком основании? – хрипло выкрикнул Джустиниани.
И тогда Брэндон выложил свой последний козырь, сообщив о решении Генриха выдать сестру за Людовика Валуа.
Венецианец едва не приплясывал от удовольствия. Франция сейчас союзница его республики, и если состоится союз Англии и Людовика... Это же ясный разрыв с Испанией и Австрией! Это же изменение политики всей Европы!..
– Письмо! – напомнил Брэндон. На этот раз Джустиниани не возражал.
Брэндон только засунул свиток за пазуху, когда его вновь нечто насторожило. Где-то рядом заскрипел гравий, хрустнула ветка. Он оглянулся и увидел за голыми кустами силуэты нескольких стремительно приближающихся людей. На одном из них блеснула золотая цепь.
– Брысь отсюда! – бесцеремонно оттолкнул он посла. И пока венецианец, круша кусты, кинулся прочь, пошел навстречу подходившим.
Это были его недруги – герцог Бэкингем, его брат Уилтшир, лорд Маунтджой, лорд Ловел. Все со свитой. И то, что они появились здесь, означало, что кто-то из его слуг расслышал о встрече и донес на него. Кто? Неважно. По крайней мере, сейчас. Его враги перед ним, и они стали свидетелями того, что он тайно ведет свою интригу с послом Венеции. Однако у него было оружие против основного врага – Бэкингема. Он давно его приберегал, чтобы одержать верх, если Бэкингем первый нанесет удар. Этим оружием была тайна Эдуарда Стаффорда, герцога Бэкингема. И только на это Брэндон рассчитывал, когда смело загородил им дорогу.
