Он мрачно и решительно расстелил одеяло, сел и похлопал рукой рядом с собой. Ларк нехотя опустилась возле него.
Оливер откупорил бутылку, наполнил кружки и протянул одну ей:
– Пей. Что-то подсказывает мне, что эта ночьбудет полна сюрпризов.
Ларк сделала большой глоток. Оливер старался не обращать внимания на изгиб ее шеи и пушистые ресницы, отбрасывающие длинные тени на щеки.
Ларк допила и поставила кружку на землю.
– Что ты так на меня смотришь?
–С таким пристрастием к вину ты пришлась бы ко двору в любом лондонском притоне.
Ларк растерянно опустила взгляд.
– Да, пожалуй.
Оливер коснулся ее плеча. Она повернулась к нему, и он увидел в ее больших печальных глазах отражение луны.
– Ларк, почему ты не сказала мне раньше, что замужем за Спенсером Меррифилдом?
– Это было неблагоразумно.
– А ты осторожная женщина. Ларк пожала плечами.
– Если нужно – да. Сначала я совсем ничего о тебе не знала и не собиралась посвящать в свои личные дела.
– А потом? Почему ты смолчала, когда узнала правду обо мне?
– С тех пор как я встретила доктора Снайпса и других самаритян, я стараюсь не говорить ничего лишнего.
– Как Спенсер мог отпустить тебя?
–Он уверен, что я только помогаю миссис Снайпс прятать беглецов и расшифровываю сообщения. Спенсеру никогда бы и в голову не пришло, что я осмелюсь сама участвовать в спасении арестантов.
Оливер отпил глоток вина.
– И поэтому в Блэкроуз-Прайори ты изображаешь из себя бессловесное и покорное существо.
– Можно и так сказать.
– Ты еще не объяснила, почему скрыла от меня замужество.
– Я бы оказалась в ложном положении, если бы представилась как леди Меррифилд, а потом попросила бы тебя лишить Винтера наследства.
– Значит, ты испугалась, что я обвиню тебя в желании присвоить себе все имущество Спенсера?
– Мне оно не нужно, – с жаром возразила Ларк. – Но я и не хочу, чтобы оно досталось Винтеру. До Реформации в Блэкроуз-Прайори процветали коррупция и разврат. Винтер хочет возродить старые порядки.
– Этому я как раз верю. Меня удивляет нечто более... личное.
Ларк отпила глоток и, опустив кружку на землю, подтянула колени к груди и положила на них подбородок. Она и не представляла, что выглядит сейчас моложе и невинней, чем когда-либо. Святые угодники! Невинней, придет же такое в голову... Неужели она и этот больной старик делилипостель?
– Просто расскажи мне обо всем, – тихо попросил Оливер, жалея, что вообще подумал об этом. – Я хочу... мне нужно... понять.
Ларк долго молчала, не зная, с чего начать историю своей жизни.
