Он оглянулся по сторонам. Остальные фургоны подкатывали к широкой, покрытой травой поляне, которую огибала небольшая река. Это место станет на эту ночь их пристанищем.
Оливер собрался было размять кости прогулкой, но потом, передумав, вернулся к фургону. Ему пришлось признать, что нежность, с которой Ларк относилась к Ричарду Спайду, вызывала у него болезненную ревность. Но он скорее умрет, чем даст ей это понять.
Отодвинув тряпку, которой была занавешена задняя часть фургона, он заглянул внутрь.
– Эту ночь мы проведем здесь. Преподобный Спайд, позвольте мне помочь вам спуститься. Мы попросим Родиона разбить ваши наручники.
– Буду очень благодарен. – Ричард Спайд медленно, с трудом поднялся. Оливер представил себе пытки, через которые прошел этот человек.
– Выругайтесь, вам станет легче, – заметил он, глядя на полное муки лицо Спайда.
– Зачем мне ругаться? – недоумевающе спросил Спайд. – Оказаться среди цыган намного лучше, чем сгореть заживо.
Подошел Родион и протянул руки, чтобы помочь Спайду спуститься. Проповедник буквально упал ему на руки. Родион осторожно повел его к небольшому костру, где женщины готовили еду.
– Не забудь о ранах этого бедного человека, – раздался вдруг резкий женский голос.
Оливера охватило радостное тепло, и он повернулся, чтобы поздороваться с женщиной, которую любил с тех пор, как узнал значение этого слова.
– Джули, моя голубка! Иди и поцелуй меня! – Он еще не закончил фразу, как утонул в ее объятиях.
Ларк вынырнула из-за тряпки, словно сторожевая собака, без сомнения желая увидеть, к кому с такой теплотой обращается Оливер.
У Джули были светлые волосы, огромные синие глаза и руки, не уступающие размером рукам молотобойца. Она делила полную приключений жизнь вместе со своим мужем – Родионом, предводителем цыганского племени, которому родила полдюжины детей.
Как жаль, что она замужем и родила полдюжины детей, потому что Оливера восхищали все сто ее килограмм.
У нее были объятия медведицы и улыбка такая же большая, как ее сердце.
Как долго я ждал этого объятия, милая Джули, – радостно признался Оливер.
Она похлопала его рукой по щеке.
– Прошло два года, мой миленький проказник.
– Твоя красота становится ярче с каждым годом.
–Только послушайте этого прохиндея, – сусмешкой оборвала она его. – Он думает, что делает мне комплимент. Я по размеру не уступаю барже и горжусь этим. – Улыбаясь, она повернулась к Ларк.
– А это кто такая? – Оливер уже забыл, какой у Джули громкий голос. – Твоя последняя подружка?
