В день ужина он пришел в семь утра и провел весь день на кухне. Подчиняясь его указаниям, я вошел туда всего один раз, чтобы приготовить мой фирменный банановый десерт. Тогда-то я увидел, что Лусидио готовит, облачившись в большой фартук, доходящий почти до пола, и в профессиональной шапочке. Но в галстуке.
Первым пришел Андре, который занял в клубе место Рамоса. Он был владельцем фармацевтической лаборатории и, возможно, теперь, после последнего финансового кризиса Жуана и почти полного разорения индустрии Педро, самым богатым из всех нас. За два года членства в клубе ему не удалось стать органичной частью нашей компании. Он панически боялся болтливости Пауло, агрессивности Самуэла и нашей растущей тяги к хаосу. Его привел в нашу компанию Сауло, который занимался пиаром на предприятии Андре. Наш «фармацевт» принимал сборище «Клуба поджарки» в своем дворце дважды, подавая оба раза свою любимую паэлью [8]. Этот изысканный, скромный человек был старше всех нас. И выглядел соответственно. Супруга же его, как и все чокнутые особы женского пола, изображала юную девицу, хотя это ей плохо удавалось, несмотря на несколько пластических операций. На рождественском ужине у Чиаго она возмущалась тем, как Самуэл обращался к ее мужу, пока Андре не объяснил, что в данном случае «сволочь» — ласковое слово. То есть сволочь в хорошем смысле. Бедняга Андре примкнул к компании, надеясь найти приятное общество цивилизованных людей, «la crиme de la crиme» [9] , как сказала его жена после знакомства с нами, употребив неправильный артикль, а оказался посреди бесконечного пира оскорблений, под встревоженными взглядами Сауло, волнующегося за влияние нашей невоздержанности на собственные дела.
Не знаю, почему Андре не оставил наш клуб. Даже изысканная еда не компенсировала ему явную неловкость среди нас, поскольку ужины становились все хуже по мере того, как увеличивалось наше взаимное непонимание. Но по мнению Сауло, какого критического отношения можно было ждать от человека, чьим кулинарным эталоном была паэлья?
— Мне понравилось напечатанное меню, — сказал Андре.
Вскоре пришел Самуэл, размахивая меню.
— Это чья непристойность? Похоже надело рук Рамоса.
Жуан и Пауло по стечению обстоятельств пришли одновременно. Было заметно, что в лифте они не разговаривали. Жуан остался в гостиной, а Пауло двинул в кабинет. Он не хотел ни с кем общаться. Чиаго тоже заявился мрачный и сразу занял диван. Сауло и Маркоc приволоклись, как всегда, вместе. Сауло предупредил, что, возможно, ему придется уйти пораньше.
