– Надо поговорить, – кивнул он и ушел. В перерыв я пошла к нему, пытаясь унять откуда ни возьмись появившуюся дрожь.
– Привет, Лара, – серьезно и грустно сказал он.
– Что случилось? – заволновалась я.
– Понимаешь…. – замялся он. – Я тут подумал… Мне показалось…
– Да что такое! – вспрыснула руками я.
– Это я о том… Короче, – он тряхнул головой. – Я люблю тебя.
– И я тебя, – прошептала я. – И что?
– Я тут понял, что не могу я без тебя. Лучше тебя никого нет.
– И что, – как попугай повторяла я.
– Я хочу с тобой жить. Я хочу уйти от жены и остаться с тобой навсегда, – выдавил он из себя, достал из шкафа длинную красную розу и вручил ее мне. Глаза его внимательно изучали мое растерянное лицо.
– Зачем? – глупо переспросила я.
– Затем, что я люблю тебя, – еще раз на всякий случай уточнил он. Я стояла, как в воду опущенная и не знала, что сказать. Сбывалась одна из тех мечтаний, под которые я засыпала, однако почему-то я не чувствовала себя счастливой. Мне почему-то вспомнился Паша, после таких же слов которого я уже не смогла вывернуться из внезапно засосавшей меня жизненной воронки. А потом зачем-то перед глазами встала та самая жена с двумя детьми. Она была вся в слезах и протягивала к детям худые длинные руки.
– Что ты молчишь? – взволнованно спросил Шаров.
– Ты знаешь, я не уверена, что это то, что нам действительно нужно, – выдавила из себя я.
– Почему? – побледнел он.
– Я не хотела никогда разбивать твою семью. Меня вполне устраивал беззаботный служебный роман без далеко идущих последствий, – спокойно и обреченно проговорила я всю фразу до конца, посмотрела в скорчившееся от боли лицо Шарова и вышла из комнаты.
Говорят, что Бог не делает, все к лучшему. Как ни силилась я применить этот принцип в отдельно взятой ситуации, получалось у меня плохо. Как к лучшему, когда вдруг ни с того ни с сего на ровном месте развалился самый лучший роман моей жизни. Да еще так по глупому, из-за меня самой. Муки совести, помноженные на воображаемые страдания любимого были ужасны.
– И о чем только думала твоя башка? Что, не могла свои подлые мысли как-то по-другому озвучить? – набросилась на меня Дашка.
– Как? У меня и времени совсем не было! – оправдывалась я. – У меня было такое предчувствие, что еще минута, и он бы мне на палец нацепил какое-нибудь кольцо.
– И что? – не унималась она. – Не могла с колечком походить? А теперь у нас у всех будут неприятности.
– А жена? Вы ж с Марго меня сами стыдили. «Нехорошо, ай-яй-яй».
