– Он! – вскричал Андрей Гаврилович. – Господи! Он! Отец наш, т-товарищ Латунин! Я же говорил… говорил, не нужно было могилу переносить!..
– Спокойно! – произнес Сергей Михайлович, и слишком впечатлительный Глава Государства стих.
– Откуда этот Рипкин челюсть-то достал? – поинтересовался практичный товарищ Згуриди.
– Выясняем, – ответствовал Возгривин. – Похоже, не обошлось без его внука – тот служит в роте, которая производила перезахоронение. Скоро узнаем и сообщим подробнее.
– Да о чем это вы! – вновь вступил в разговор товарищ Антипов. – Ведь это же сам товарищ Латунин! Что нам делать? Ведь это же… это же… Хозяин!
– Послушайте! – удивился Николай Иванович Ермолаев. – Что это вы паникуете? Ну, Латунин, так что? В конце концов, почему бы и нет. Разберемся, пенсию дадим…
– Какую пенсию! – всплеснул руками Антипов. – Ведь нам же ответ придется давать! А он спросит! Он все нам припомнит!.. А ведь у меня семья, внуки, правнуков трое…
Тут уж члены Совета зашумели. Те, кто был помоложе, знавшие Латунина и латунинские времена из книг и кинофильмов, поспешили возмутиться.
– То есть как это «припомнит»? – вскричал импульсивный товарищ Згуриди. – Кому это мы будем ответ давать? Это мы припомним кровососу!
– Точно! Точно! – согласились с ним. – Пусть лагерную пыль понюхает, отец народов! Судить его – и баста!
– Да что вы! – фальцетом взблеял товарищ Антипов. – Судить?! Его судить? Да он нас всех… В пять минут… Без права переписки… Вы же его не знаете!..
Те, кто был постарше и помнил времена Латунина, хоть и не разделяли паники Андрея Гавриловича, но выглядели все же весьма озабоченными. Что такое «без права переписки» они запомнили на всю жизнь.
– Тихо! – повысил голос товарищ Мишутин. – Да тише, товарищи! Спокойно! Не надо увлекаться. Прежде всего, никакого отчета мы давать ему, естественно, не будем. Думаю, и судить этого, гм-м, двойника, у нас оснований нет. Не забывайте – настоящий Латунин мертв уже тридцать пять лет!
– Латунин бессмертен, – прошелестел кто-то.
– Думаю, пенсия – не проблема, – продолжал Сергей Михайлович, пропустив сомнительную реплику мимо ушей. – Но мы должны решить, что делать сейчас. Ведь вы понимаете, что при всех наших мерах предосторожности, не сегодня, так завтра об этом деле узнают. Так что мы должны быть готовы.
Государственные мужи задумались.
– Он в сознании? – наконец, спросил кто-то.
– Пока нет, – сообщил Возгривин. – Но процесс, так сказать, реанимации, завершается, и с часу на час сознание должно вернуться. Нам об этом тут же сообщат.
