– Я велел прислать нам чаю с печеньем. По-моему, нам не помешает подкрепиться.
Она недавно завтракала и совсем не хотела есть, но, возможно, пока они отвлекутся на чай, ей удастся немного успокоиться. Ну а Кит, разумеется, всегда голоден как волк, что она находила странно привлекательным.
Минутой позже раздался стук в дверь, и вошла служанка. Поставив принесенный поднос на стол, она сделала книксен и тихонько выскользнула из комнаты.
Элиза пару мгновений сидела, испуганно уставившись на поднос. Хорошие манеры требовали, чтобы она разлила чай. Она потянулась к чайнику, но рука предательски дрожала.
Кит остановил ее:
– Поставьте-ка, пока не обожглись. Я разолью сам.
Она послушно убрала руку, позволив ему расставить чашки и наполнить их горячим крепким чаем. Добавив молока, как она любила, он передан ей чашку.
– Не разлейте, иначе мы никогда не начнем. Вот, возьмите печенье.
Он положил обсыпанное сахаром печенье ей на блюдце.
Взяв для себя другое, он бросил его в рот и поднес чашку к губам. Потом, угостившись еще одним печеньем, снова откинулся на спинку дивана.
– Почему вы так нервничаете?
Чашка Элизы зазвенела. Она осторожно отставила ее.
– Сама не знаю… извините.
– Не извиняйтесь. Правило номер один: что бы вы ни сделали, ведите себя как ни в чем не бывало, будто так и нужно, даже если уверены, что выглядите глупо.
– Но…
– И никаких «но». Они показывают колебания и неуверенность. Общество – это свора гончих. Стоит им только учуять кровь, как их обуревает жажда убийства. – Он сделал глоток чая. – Скажите мне, почему вы взволнованы? Позавчера, когда мы разговаривали, вы так не нервничали.
Она сделала глубокий вздох, затем медленно выдохнула.
– Не знаю. Ожидание, полагаю. Просто я не умею… вести беседу. Извините. – Она поморщилась. – Простите, я не хотела извиняться.
Легкая улыбка тронула уголки его губ.
– Пейте чай. Теперь он уже достаточно остыл, чтобы вы не обожглись, если разольете.
Кит наблюдал, как она послушно подчинилась, с размеренной осторожностью взяла чашку и поднесла ее к губам. Когда она пила, ее горло изящно двигалось.
Похоже, сегодня будет еще труднее. Она пуглива и напряжена, как кошка, оставленная на улице в грозу. Если она не расслабится, они никогда не сдвинутся с мертвой точки и успеха им не видать как собственных ушей.
Что же делать?
– Почему бы нам не сыграть в игру? – предложил он. Она нахмурилась:
– В какую игру?
– В ролевую. Представьте, что вы – это я, а я – вы. Задавайте мне любые вопросы, которые джентльмен задает леди на светских раутах, а я буду отвечать.
