– Пожалуйста!
И конечно, она пошла.
Вам знакомо это ощущение тошноты, возникающее в желудке всего за минуту до того, как откинуться в кресле дантиста, чтобы удалить зуб? Так вот именно такое чувство появилось у Дилани в тот момент, когда она заметила высокого брюнета голливудского тина с небесно-голубыми глазами, идущего по проходу между рядами в церкви в его идеально сидящем, словно сшитом для церемонии «Оскара» смокинге.
Лукас.
Либо звезды выстроились против нее, либо Аллеи Фант прятался где-то в саду, чтобы выпрыгнуть и закричать: «Сюрприз! Вас снимают скрытой камерой!» Даже зная, что оркестр играет умиротворяющий «Канон ремажор» Иоганна Пахельбеля, слышала она сейчас лишь музыкальную тему из «Великолепной семерки». Да! Да-да-да-да. Да! Да! Да-да-да-да! Ее сердце глухо стучало в такт этому ритму. Лукас был та-а-ак великолепен.
И единственное, что спасло ее от мгновенной смерти на месте, было то, что он на этой свадьбе не был женихом.
– Мейс! – Дилани словно метала кинжалы в подругу.
Мейси широко улыбнулась:
– Лэни, это судьба. Это карма. Это…
– Это самый ужасный момент во всей моей жизни. Как такое могло случиться?
– Когда ты и Лукас были… м-м… заняты у «Фокси», я познакомилась с одним из шаферов – вон с тем блондином справа.
– Почему ты ничего не сказала?
– А ты бы пошла, если бы я сказала? – спросила Мейси.
– Конечно, нет!
– Вот тебе и ответ.
Дилани отчаянно желала, чтобы, щелкнув каблуками, она могла чудесным образом оказаться в тепле и уюте своего мягкого дивана с тем, что осталось от запасов мороженого в ее холодильнике. Желала, чтобы дама в оранжевой шляпе с широкими полями и павлиньими перьями сидела бы на несколько рядов дальше и чуть левее, чтобы Дилани не пришлось ощущать на себе страстный взгляд Лукаса. Но место, где она сидела, было у него на виду. Даже когда началось бесконечное движение к алтарю, он не отрывал от нее взгляда, такого внимательного, что и Дилани посмотрела через левое плечо, чтобы проверить, не выступает ли позади нее какой-нибудь бродячий цирк.
Во время церемонии священнику пришлось кашлянуть, потому что Лукас едва не пропустил момент, когда он должен был подать жениху кольцо. Но и тогда Лукас среагировал на целых полминуты позже, заставив жениха и других шаферов вытянуть шеи, чтобы поинтересоваться, что в левой части церкви так занимает его. В этот момент Дилани сделала вид, будто изучает программу свадьбы. Она подняла голову тогда, когда Лукас сконфуженно улыбался жениху этой своей кривой улыбкой Харрисона Форда, от которой у Дилани все переворачивалось внутри, и ее тело (ее предательское, жаждущее тело) тут же изменило ее рассудительности и восстало против здравого смысла. Ей следовало бы злиться на Лукаса. Она и злилась на него. Но при всем ее праведном гневе она ничего не могла поделать со своим диким влечением к нему. В течение следующих сорока пяти минут единственное, о чем она могла думать, – это о том, как обвивает ногами его талию.
