– И вам не болеть, – вежливо ответил приезжий.
– Только вы учтите, это не мое, – дядя Миша показал пальцем на мокрые обгоревшие купюры, разложенные на листе фанеры. – Я бы отдал вам деньги. Я и не знал, что они в закусочной спрятаны. Вы же знаете, что...
Кот, не слушая его, машинально кивнул, выудил из кармана Дашкину фотографию и сунул старику под нос.
– Это ее бабки, – продолжал оправдываться дядя Миша. – Она их тут прятала.
– Где мне ее найти?
– Уехала, – покачал головой дядя Миша. – Только что тут была и уехала с концами. Приезжала взглянуть на погорельца, да... Такие дела.
– А друзей ее каких-нибудь знаете? На какой тачке она ездит? Где время проводит?
– Ну и вопросов у тебя, как у мента. Вагон и вагонетка. Дашка мне о своей жизни не рассказывает.
Дядя Миша успокоился, решив, что этот добрый молодец ничего плохого не сделает. Потому что самое худшее уже сделали до него: все, что дядя Миша нажил, сгорело этой ночью. А жизнь Шубина... Она задаром никому не нужна.
– Ну, и все-таки, – не сдавался Кот. – Где мне ее разыскать?
Шубин гадал про себя, какой интерес у этого, судя по костюму и тачке, богатого фраера к бедной девчонке.
– Машина у нее старая "хонда", двухдверка, а вот номер не помню, – промямлил Шубин.
– А цвет какой?
– Был бордовый, – Шубин озадачено почесал голову, – а сегодня приезжала на той же тачке, но она почему-то серая. Значит, перекрасила. Дашка вам по делу нужна? Или как?
– По делу. Исключительно по делу, – ответил Кот.
– Ну, в своей комнате на улице Пионера Вити Коробкова она редко показывается. Туда вам ездить только время попусту тратить. В городе у нее лучшая подружка Оксанка. Вот у нее Дашка вроде бы и живет. Ах, вот чего... Ты в киношках ее поищи. Или как его там... В Интернет-кафе. Сидит с компьютером часами балуется. Это не Москва, тут человека найти можно.
– А мобильник у нее есть?
– Был. Только номера я не помню. Если ей надо, Дашка сама позвонит и нарисуется.
Кот окинул пожарище взглядом и, отвечая на какие-то свои мысли, сказал:
– Да, дядя Миша, нехорошо получилось.
– Это все ее, не мое, – снова забеспокоился Шубин, услышав свое имя, которого мужчина никак не должен знать. – Родная племянница меня бомжом оставила.
– Да какой же ты бомж? – искренне удивился Кот. – Иди вон сдай в банк деньги, на которых номера сохранились. Тебе их на новые обменяют. В обязательном порядке, по закону.
– А что, примут? – воспрянул душой Шубин. – Они же сгоревшие.
– Примут, – заверил его Кот, – если очень попросишь.
