От вида лежащих в нем часов, таких изящных и элегантных, в оправе из белого золота, у нее перехватило дыхание. И едва ли требовался ярлык «Аспрей», чтобы понять, сколько они стоят.
Не попытавшись даже вынуть их из коробочки, она завернула ее снова и засунула в ящик. В магазине должны принять их обратно. Ли, вероятно, один из их главных покупателей. А пока будет надежнее, если они полежат здесь.
Одевшись в темно-синие леггинсы и бледно-голубую шерстяную тунику, она спустилась вниз, чтобы закончить уборку после вчерашнего семейного вечера. К тому времени, как появилась мать, она уже накрыла стол для завтрака, и бекон шипел на решетке.
— Отец устал и еще полежит, — объявила мать. — Ему не стоит пить виски.
— Но он выпил только две рюмки, — заметила Керри, усмехаясь. — Просто, возможно, он действительно устал: вчера довольно долго пилил бревна после обеда.
— Если уж на то пошло, ты сама выглядишь несколько осунувшейся, — заметила мать, взглянув на нее. — У тебя что-нибудь случилось?
— Нет, все хорошо, — заверила ее Керри.
— У меня вчера не было случая спросить тебя об этом, но как продвигается книга?
— Замечательно, по крайней мере до сих пор. Но до конца еще далеко.
— Мне кажется, тебе это нравится? Я имею в виду работать в таком прекрасном доме и с такой знаменитостью, как Эстелла Лестер! — Пауза была короткой, но многозначительной. — Ты ничего не сказала о ее сыне.
— Он почти все время на работе, — заверила Керри.
— Но ты явно встречалась с ним, — настаивала мать. — Ну как он?
— Он… в порядке, я полагаю.
— И это все? — Энн замолкла, так как зазвонил телефон, и протянула руку к трубке. — Алло?
Удивляясь, кто бы это мог позвонить в восемь утра на Рождество, Керри услышала, как мать сказала:
— Да. И вас также. — Потом последовала короткая пауза. — Керри? Она здесь рядом. Передаю ей трубку.
Энн протянула трубку дочери; на лице написано любопытство.
— Это Ли Хартфорд.
Сердце Керри на мгновение перестало биться, она отставила в, сторону яичницу и взяла трубку.
— Алло, — проговорила она чужим голосом.
— Я просто позвонил пожелать счастливого Рождества, — сказал Ли так ясно, как будто они были в одной комнате.
— Ты уже сделал это, — ответила она и услышала его грудной смех.
— Ну так поздравляю тебя снова. Тебе понравились часы?
— Очень красивые, вяло подтвердила она. — Я, конечно, ценю твою заботу, но не могу принять их.
— Не могу понять, почему ты не можешь принять их? — спросил он со странной ноткой в голосе.
