– Какое отношение это имеет ко мне? – еще неприязненнее спросил Шикунов. – Я канализацию не засорял.
Он подозрительно смотрел на техника-смотрителя. Чем-то его лицо показалось знакомым, хотя Паша никогда не видел этого человека.
– А тетка обожженная, – пояснил бородач, – в суд подала на РЭУ. Большие деньги отсудить собирается. Что же нам, за чужие грехи платить? Тут кто-то у вас химическое производство затеял. В одной из восьми квартир, что на вашем стояке… И нагло нарушает все инструкции и правила эксплуатации жилого фонда. Сливает жидкие отходы в канализацию. А она совсем не для того сделана...
– Я ничего не затевал! Никакого производства! – возмутился Шикунов. Голос предательски дрогнул.
– Тогда и проверки нечего опасаться, – резонно заметил смутно знакомый техник. – Давайте, ребята.
Один из ребят надвинулся своей быкообразной тушей на хозяина квартиры. Паша поневоле сделал шаг назад. Второй – бочком, по стеночке – просочился в ванную и тут же чем-то там загремел-загрохотал.
– Не волнуйтесь, – успокаивающе сказал техник. – Соседи ваши говорят, что вы редко дома бываете, какое уж тут...
Его речь прервал копавшийся в стоке водопроводчик, удивленно присвистнувший.
– Глянь-ка, шеф! Что за ерунда? – парень вышел из ванной, в пальцах его темнел непонятный комок.
Паша прищурился, пытаясь разглядеть находку в тусклом освещении прихожей. И увидел – из-под слоя сероватой слизи блеснуло желтым!
Золото!
Черт побери! Он ведь специально посмотрел в энциклопедии: «царская водка» – смесь всё-таки азотной и соляной кислот. А приготовленный им коктейль золото не растворял. И вот результат – недоглядел, и какая-то из золотых побрякушек сучки обнаружилась в сливе... Сейчас придется изображать бурную радость от находки якобы давно затерявшегося кольца или серьги.
Водопроводчик растер в пальцах маленький комочек слизи. И удивленно охнул:
– Фикса! Зуб золотой натуральный!
Паша отреагировал мгновенно и рефлекторно. Резким толчком отшвырнув техника, он бросился к двери, по счастью не запертой.
Не успел.
Сзади схватили, затрещала рвущаяся рубаха. Паша обернулся – ударить, сбросить вцепившуюся руку – и увидел несшийся в лицо тяжелый разводной ключ.
Не стало ничего.
... На лицо лилась струя ледяной воды, затекала в нос, в открытый рот... Паша захлебнулся и разлепил веки, отплевываясь и отфыркиваясь. Струя иссякла.
Шикунов проморгался и узрел собственную ванную комнату – но вывернутую под каким-то немыслимым углом. Через секунду понял, что лежит на дне ванны – точь-в-точь, как совсем недавно Лющенко.
