Я с ней не вижусь, как-то не выходит. Знаю только, что её новая фамилия Демиденко и живёт она на проспекте Вернадского.
Однажды я получила из нашего училища письмо с приглашением на юбилей. Оно начиналось так: «Уважаемая Тамара Григорьевна!»
Видимо, в конверт с моим адресом вложили письмо Тамаре, той, что на первом месте по красоте. Значит, моё письмо попало к ней.
Я долго смотрела на конверт, на письмо, потом ни с того ни с сего оделась, вышла на улицу, взяла в Горсправке Ларискин адрес и поехала к ней домой.
Ларискин дом был девятиэтажный, стоял возле искусственных прудов.
Дверь отворила Лариска.
Она была красива, но иначе, чем прежде. Время подействовало на нас по-разному: Лариска раздалась в плечах и в бёдрах, а я, наоборот, съёжилась, как говорят мои родители, удачно мумифицировалась.
Мы узнали друг друга в ту же секунду и не могли двинуться с места. Я стояла по одну сторону порога, Лариска — по другую, обе парализованные, с вытаращенными глазами, как будто нас опустили в ледяную воду.
Потом Лариска перевела дух и сказала:
— Ну, ты даёшь!
Я тоже очнулась, вошла в прихожую, сняла шубу. И все вдруг стало легко и обыденно, как будто мы расстались только вчера или даже сегодня утром.
В прихожую вышла девочка лет восьми, беленькая, очаровательная.
— Это моя дочь. А это тётя Кира, — представила нас Лариска.
— Тётя Кира, вы очень модная! — сказала мне девочка и обратилась к матери: — Дай мне рубль!
— Зачем?
— Я должна сходить в галантерею, у нашей учительницы завтра праздник.
— Сделаешь уроки, потом пойдёшь! — распорядилась Лариска.
Средняя дочь была в детском саду, или, как выразилась Лариска, ушла на работу.
Младшая девочка спала на балконе, ей было пять месяцев. Лариска сказала, что вчера она научилась смеяться и целый день смеялась, а сегодня целый день спит, отдыхает от познанной эмоции.
— Ещё будешь рожать? — спросила я.
— Мальчишку хочется, — неопределённо сказала Лариска.
— А зачем так много?
— Из любопытства. Интересно в рожу заглянуть, какой получится.
— Дети — это надолго, — сказала я. — Всю жизнь будешь им в рожи заглядывать, больше ничего и не увидишь.
— А чего я не увижу? Гонолулу? Так я её по телевизору посмотрю. В передаче «Клуб кинопутешествий».
— А костёр любви? — спросила я.
— Я посажу вокруг него своих детей.
Лариска достала вино в красивой оплетённой бутылке, поставила на стол пельмени, которые она сама приготовила из трех сортов мяса. Пельмени были очень вкусные и красивые.
