Он попытался вспомнить посетившее его несколько минут назад видение. Память снова подводила. Она представлялась ему дырявым мешком, в котором появляются все новые дыры. Зашьешь в одном месте, порвется в другом.
Что делать?
Валя не поверила ему. Вероятно, ее согласие было продиктовано потребностью дать мужу генеральное сражение и выйти из него победительницей. Даже ничья ее не устроит. Царев чувствует, как в жене возрастает ненависть к нему. Как сказать ей, как разъяснить, что он до сих пор ее любит, невзирая ни на что любит!?.
Выхода нет. Царев не видел для себя ни единой возможности избежать кошмара. Любой выход не сулил ему ничего хорошего.
Вытерев голову насухо, он поглядел на себя в заляпанное зеркало, висящее на стене в ванной комнате. Одутловатое лицо, глаза, спрятавшиеся глубоко в орбитах. Они похожи на крыс, загнанных в угол, откуда нет выхода. Они сражаются с тем, что их атакует, но проигрывают бой. Царев подумал, что во всем виноваты глаза… они видел это существо…
А еще уши. Они слышали то чудовищное урчание и плач русалки… Царев причесался, уловил волосы на косой пробор. Так он не делал давно. Примерно со школы. Теперь из зеркала на него смотрел большой усталый ребенок, стоящий на границе света и тени…
Вернувшись в большую комнату, Царев схватил телефон и достал из кармана визитку Шумилова. Позвонить? Но что он ему может сказать? Доскональное знание фильмов ничего не дает. Все эти затасканные сальные штампы о призраках приобрели слишком большую власть над умами, но никакого смысла в них нет. А значит, Шумилов ему не поможет. Использовать его в качестве жилетки, куда можно поплакаться, нереально. Они не такие близкие друзья, чтобы можно было доверить бывшему студенту подобное.
Царев разорвал визитку, сходил на кухню, бросил ее в мусорный мешок. Он испытывал сожаление из-за того, что сделал. С уничтожением этого картонного прямоугольника порвалась существенная, важная ниточка, связывающая его с миром обычных людей. Миром логики и понимания.
Большой усталый ребенок все-таки перешагнул границу. Теперь он на теневой стороне. И ему предстоит идти дальше, во тьму.
Царев лег спать на диване. Его почему-то устрашала мысль о том, чтобы пойти в постель к жене. Сейчас ему не до этого.
Думая о сыне, Царев уснул. Во сне кто-то плакал. Может быть, он сам, а может, русалка.
* * *
– Мы успеем до того, как Толя вернется, – сказал Царев. – Еще много времени. Он с приятелями долго торчит в гостях… На компьютере играют… Сама знаешь, что происходит в таких случаях…
